— Слушай Катя, — остановил ее я, скрывая панику в голосе, — раз вещь у тебя, ты сейчас наверно одна можешь справиться с дюжиной ирбисов?
— Понимаешь, у вещи есть собственная душа, и чтобы ее открыть нужна уйма времени… У проклятого предателя такового оказалось полно.
— Ясно, — бросил я с притворным огорчением в голосе.
Я стал внимательней присматриваться к Кате. Где она могла хранить эту самую вещь? Карманов нет, из одежды кираса, юбка, кастеты и сандалии на босую ногу. Блин ну не мародерством же заниматься? Не обыскивать же ее труп? В конце концов, я просто планировал ее убить. Холодно и не глядя.
Пришли мысли вроде: «А может не надо?» «Да ну ее». «Чего об эту тварь мараться?». Тем более она после боя на входе в храм, оставила свой надменный тон, не борзеет и даже отвечает на вопросы… Уверенность в правильности решения дала трещину, мои старые рассуждения потеряли четкость, былые обиды как‑то отошли…
Я встряхнулся. Девушка заслужила смерть, а я заслужил отмщение и право носить свою голову гордо поднятой.
Катя молчала, молчал и я. Мне больше нельзя терять время, мы уже прошли кратер, на дне которого была полная хладных трупов пещера. Еще немного и дойдем до берега.
Все же убить человека, даже жалкого, даже гнилого, холодно и без эмоций как скотину на бойне — очень непросто. Наверно поэтому я, заговорил с девушкой. Я трусливо решил ее спровоцировать:
— Слушай Катя, меня все время гложет вопрос: ты сама‑то понимаешь какая ты мерзость?
Катя остановилась, повернулась ко мне.
— Чего ты молчишь? — продолжил напирать я. — Ты знаешь, что ты падаль? Подстилка под любого, у кого в этом мире есть хоть грамм власти? Ты говорила, что я позорю Землян, и поэтому ты меня исправляла… Теперь я точно знаю — ты одна из тех, кто продает подороже место в своей щели. Ты сама в своих собственных глазах была позором нашего мира и всю накопленную на себя злость — ты вымещала на мне. Чего молчишь, неужели сказать нечего?
Она сглотнула слюну и тихо заговорила:
— Сергей, я понимаю, зачем ты несешь этот бред… Ты хочешь меня убить. Я вижу это в твоих глазах… Я не дам тебе меня спровоцировать. Если решил убить — не ищи повод. Убивай если поднимется рука…
— Я не собираюсь устраивать тут сцен из Достоевского, за то, что ты сделала, я имею право на все!
— Ты решил меня убить? — неподдельно испуганным голосом спросила она.
— Куда подевался твой надменный тон? Где та уверенность в собственных силах и безнаказанности когда ты ударом стальной перчатки затыкала мне рот?
— Сергей я прошу не надо… Я прошу тебя… Я не знала что ты настолько силен, думала, что ты бездарный никчемный сомирец… Я хочу жить Сергей. Не убивай!