— Я в этом ничего не понимаю. Ты скажи нормальным языком: у тебя эта самая болезнь?
— Да, Эдик. Мне осталось каких-нибудь два месяца, а то и меньше.
Он сел на коврик возле кровати, глядя в одну точку перед собой. Я погладила его по волосам, а он даже не отреагировал — так был потрясён. Потом он снова посмотрел на меня, и у него тряслись губы.
— Но ведь это как-то лечится? — растерянно пробормотал он.
Да, надежда умирает последней.
— Ты дочитай, Эдик. Дочитай, что там написано про лечение.
Я снова вручила ему справочник. Он медленно, с запинками прочёл:
— «Специфического лечения нет. Рекомендуется поддерживающая симптоматическая терапия текущих расстройств»… — Захлопнув книгу, он бросил её на тумбочку. — Слушай, я не разбираюсь в этом, ты мне объясни так, по-человечески! Эта штука никак не лечится?
— Насколько я понимаю, нет, Эдик.
Он вскочил на ноги и принялся расхаживать по комнате, ероша себе волосы.
— Нет, не может быть, чтобы ничего нельзя было сделать! Нет, Натка, такого просто быть не может! Всегда есть какой-то выход, какое-то решение! Оно обязательно должно быть, Натка!
— Но здесь написано… — начала я, показывая на справочник.
— Да мне плевать, что тут написано! — Эдик схватил книгу, посмотрел на год издания. — Это написано три года назад! Господи, да с современными темпами развития науки за три года наверняка что-нибудь изобрели, какую-нибудь технологию… Только мы об этом ничего не знаем! Но мы выясним, Натка, мы всё про это выясним.
Я достала из сумочки визитку, которую мне дал доктор Шилов.
— Эдик, доктор сказал, что не может мне помочь, но он дал мне вот это. Я не знаю, что это такое, и, если честно, у меня есть сомнения…
Он выхватил у меня визитку, внимательно прочёл с обеих сторон, и его лицо прояснилось.
— Натка, так это же всё меняет!
— Ты что-нибудь слышал про эту организацию?
— Нет, я не слышал, но мне что-то подсказывает, что они как раз и изобрели способ лечения. Вот, — Эдик повернул визитку лицевой стороной ко мне, постучал пальцем по надписи, — тут написано: «Спасение есть».
— Эдик, но это же может быть просто уловка, приманка! Тебе не кажется, что выманивать деньги у безнадёжно больных людей, наживаться на их вере в чудо просто отвратительно?
— Натка. — Эдик присел передо мной на корточки, положил руки мне на колени. — Здоровый скептицизм — это прекрасно, это отличительная черта здравомыслящего человека. Я полностью с тобой согласен. Но если есть хоть малейшая надежда, хоть одна миллионная доля шанса… Стоит попробовать. Разумеется, осторожность никогда никому не мешала, и я клянусь тебе, что не допущу, чтобы тебя кто-нибудь обманул. Особенно в такой ситуации.