Так же я поступил и с остальными точными науками — и физика, и химия только за седьмой и кое-что из восьмого класса. То есть она имела обо всем общее представление, а что касается конкретики — никаких формул. Причина та же — за ненадобностью.
Иное дело — гуманитарные предметы. Литература и география, зоология и ботаника — это да. Это ей сгодится. Как принято говорить — для общего интеллектуального развития. Тем более что учебники Маша не читала — перелистывала, но при этом запоминала все.
С английским языком сложностей тоже не было. Найденный в поселке репетитор — бывшая учительница, а ныне пенсионерка Аглая Васильевна — вообше млела, каждый день не уставая засыпать цветущую от удовольствия Машеньку комплиментами. С головы до ног.
Но она того заслуживала. Бывшие ученики Аглаи Васильевны за несколько лет в школе осваивали от силы половину того, что с легкостью одолела моя Машенька всего за три недели.
История — статья особая. Особенно времена Иоанна Грозного. Признаться, рассказывал я ей о них не без некоторой опаски — вдруг вспомнит, причем не малюсенький кусочек, крошечку, щепоточку, крупинку, а сразу все. И что тогда? Но обошлось. Единственный комментарий, который Маша отпустила в адрес царя, касался его жен.
— Я бы нипочем за такого злого дядьку замуж не вышла! Хоть режь!
Мне оставалось только усмехнуться и погладить ее по головке со словами: «Ну и правильно, умница ты моя».
Вот только ночью мне вдруг снова приснился тот злополучный пир, ее бледное лицо, натянутая улыбка и отчаянная мольба во взоре, устремленном на меня: «Помоги! Спаси!» Проснулся я в холодном поту и больше не заснул. Так и просидел до самого рассвета на маленькой кухоньке, нещадно смоля одну сигарету за другой из случайно найденной в столе пачки — тут уж не до отказа от пагубных привычек.
Но это — в смысле мои сны и ее «пробои» в памяти — было мелочью. Так сказать, некоторыми издержками производства, с лихвой окупаемыми общими достижениями. В целом процесс и впрямь протекал столь гладко, что мне подчас становилось страшно — уж очень долгий перерыв устроила судьба. Не иначе как она занята тем, что готовит мне не просто каверзу, но с супернаворотами. Однако шли дни, а я их так и не видел.
Одно время я всерьез решил, что будущая суперкаверза каким-то образом запрятана именно в ее гениальности. Но и тут промах. Почти сразу после нашего возвращения с дачи обратно к Валерке ее скорость усвоения резко пошла на убыль. В то время она уже попала в руки Валеркиной жены Алены для постижения еще одной стороны жизни. Пусть я был для нее и отцом, и старшим братом, но есть сугубо женские вопросы, в которых они некомпетентны. Именно Алена и заметила нам с Валеркой: