В фойе за ним вышли Валуев и Ряхин, а также казначей АРК Букреев.
— Деньги перечислены, Марк Иванович, зря вы так, — взволнованно заговорил казначей, — Семьдесят пять процентов…
— Сколько?!
— Остальные Лось распорядился оставить для нужд регионального комитета.
В фойе высыпали возбужденные участники заседания, добрую половину которых составляли военные. Лось с красной папкой под мышкой размашистым шагом подошел к Глуховцу.
— У меня сложилось впечатление — да и не только у меня, — что вы не заинтересованы в увеличении численности партии в регионе, — отчеканил он. — Лично я не вижу в своих действиях никаких отклонений от устава.
Глуховец продул короткую трубочку, вынул из кармана кисет.
— Разве вам было отказано в средствах? — спросил в упор. — Кто вам дал право распоряжаться партийной казной?
— Учтена каждая копейка.
— Дело не в копейках, Владимир Васильевич. Вы военный человек, должны соблюдать субординацию. Ваши действия направлены на развал, а не на увеличение численности!
Московская делегация покинула закрытое заседание. Консенсус не состоялся.
Восьмиместный джип мчал по набережной в порт. Устье Северной Двины и необъятные леса создавали неповторимую атмосферу, дышалось легко, свободно, пахло озоном и йодом, но настроение было безнадежно испорчено. До самого головного порта Северного морского пути в салоне джипа никто не нарушил тягостного молчания.
Маленький торпедный катер времен второй мировой — шарового цвета под «сумерки», водоизмещением семьдесят тонн, способный развивать пятьдесят узлов, — качался у пирса. Сухощавый обветренный капитан в плаще с капюшоном молча пожал всем руки и распорядился проводить гостей в кают-компанию.
Несколько стандартных порций «Деверса» сняли напряжение, и через пару миль восстановилась способность трезво анализировать ситуацию.
— Нужно его переизбрать, — первым заговорил Глуховец. — Можно перевести в Москву, там он будет под контролем.
Майор МВД Валуев, знавший здесь все ходы-выходы и имевший доступ к главе администрации, и, что самое важное, наделенный особыми полномочиями Домоседовым, позволил себе засмеяться:
— Его проще убрать, Марк Иванович. В ЦК он не пойдет. Лось — из тех, кто предпочитает быть на первых ролях в глубинке, а не на побегушках в Белокаменной.
Глуховец пыхнул трубкой:
— На чем его популярность построена?
— На популизме, — скаламбурил Мукосеев. — Местечковая теория о том, что Москва живет для Москвы, а ее замкнутый круг совпадает по диаметру с Садовым кольцом, очень нравится провинциальному электорату.
— Совершенно верно, — кивнул Валуев. — По-моему, он и сегодня этого не скрывал. Забрать максимум средств у центра, заручиться поддержкой на местах — и отвалить. Не знаю, как ему удастся переименовать комитет в Северный, но создать региональную партию на базе нашего устава он сможет. А там эта Р в аббревиатуре превратится в Российскую.