— Куда его? — Босхет якобы неудачно повернулся, задев головой Эрнесто за выступ на стене.
— В мое старое хранилище.
— Знаю. Помню. — Бетайлас изобразил нечто вроде почтительного поклона и скрылся. Некроманты пошли другой дорогой.
— Не одобряешь мои методы? — колдун, наконец, «заметил» суровую морщинку на лбу девушки.
— Если асиманы узнают…
— В лаборатории есть следы только их магии. Дарэл, который мог бы увидеть все произошедшие события, недоступен…
— Вольфгер не одобрил бы…
— Поверь мне, Вольфгер пускался в еще большие авантюры. Но тебе не обязательно идти со мной.
— Нет. Если уж я ввязалась в это, хочу присутствовать до конца.
Когда кадаверциан добрались до бункера, Эрнесто, брошенный на бетонный пол, с яростью пытался разорвать магические путы, а Босхет, помахивая пистолетом у него перед носом, пинал под ребра, объясняя асиману, в чем тот «конкретно не прав».
— Кристоф! — воскликнул маг едва ли не с облегчением. — Что происходит?! Что это за тварь?
Бетайлас схватил огнепоклонника за лацканы белого халата, без усилия поднял и посадил на стул:
— Ща. Босс тебе все конкретно объяснит.
Потом взял кресло, стоявшее в дальнем углу, приволок на середину комнаты и поставил напротив пленника.
— Прошу, мэтр.
Похоже, ему доставляло огромное удовольствие изображать расторопного «шестерку» на службе у авторитетного босса. И было совершенно непонятно, где дух из сопредельного мира успел насмотреться подобного.
— Уймись, — коротко приказал Кристоф, и Босхет, ухмыльнувшись, склонил голову:
— Как прикажете.
— Что все это значит? — ледяным тоном произнес асиман.
— Не только подчиненные Амира имеют представление о расположении тоннелей под городом.
— Ты следил за мной?! — злобно прошипел маг.
— Сколько благородного негодования в твоем голосе.
— Воруешь материалы из чужих лабораторий?
Мастер Смерти рассмеялся:
— Старый ход. Пустые оскорбления.
— Что тебе надо?
— Хочу задать несколько вопросов.
— Ты совсем спятил? Мой клан раскатает тебя в лепешку. Самый дурной из лигаментиа никогда бы не совершил такого безумства.
Кристоф достал из кармана куртки сложенный лист, неторопливо развернул его и поднес к глазам Эрнесто. Тот запнулся, уставился в бумагу… И чем дольше его взгляд скользил по строчкам, тем становился напряженнее.
— Я ее не убивал, — наконец произнес он хрипло. — Я не имею к этому никакого отношения.
Колдун молчал.
Босхет стоял у стены, с вожделением наблюдая за ужасом пленника. Дона села в кресло. Ее белые, словно покрытые инеем, волосы поблескивали в электрическом свете, холодное красивое лицо не выражало ничего, кроме безграничной скуки. Вооружившись пилочкой, она полировала свои безупречные ногти, не обращая внимания на происходящее в нескольких шагах.