У входа в пещеру нас встретила белая драконица Ларра. Увидев меня, она радостно всплеснула крыльями, склонила гибкую шею и прижалась к моему плечу прохладной чешуйчатой щекой. Ее красивые глаза светились от волнения и предвкушения чего-то необычного, невольно заряжая меня особым блаженным предчувствием – счастье совсем рядом, стоит только протянуть руку и прикоснуться, стоит лишь впустить его в свое сердце и поверить в…
– Ульрика, скажи честно, ты веришь в чудеса? – проникновенно спросила драконья царица, правильно расшифровав выражение моего лица и угадав мысли.
Я ненадолго задумалась. А верила ли я в чудеса на самом деле? С одной стороны, многое из случившегося со мной другим словом и не назовешь, а с другой – самого желанного чуда в моей жизни так и не состоялось. И все-таки…
– Верю! – убежденно произнесла я. – Я верую в торжество добра и наше светлое будущее. Верю в надежную руку друга и в прозрение врагов, еще имеющих шанс встать на путь исправления. А также верю в то, что все наши потери и беды были не напрасны.
Ларра одобрительно улыбнулась, безоговорочно соглашаясь с моими словами:
– Тогда я твердо убеждена, что ожидаемое нами чудо – произойдет! Мы это заслужили, – указала она лапой на пещеру, словно приглашая нас войти внутрь, – а он – тем более…
Не смея послушаться своего трепетно замершего сердца, но желая немедленно получить исчерпывающий ответ на все терзающие нас невысказанные вопросы, мы шагнули в убежище последнего дракона, оставшись без коего мир утратил слишком многое, привносившее в его грубые дни едва уловимое очарование волшебной сказки. В углу огромной пещеры тускло отсвечивала громадная куча золота, поднимающаяся до потолка и завещанная мне Эткином. Но отнюдь не она стала наиболее ценным кладом, упрятанным в недрах Гномьих гор. А увидев то единственное, настоящее сокровище, которое и оберегала Ларра, я потрясенно вскрикнула и чуть не расплакалась…
Это было драконье яйцо, удобно угнездившееся на устилающем пол песке, покрытое золотистой скорлупой и по величине не уступающее моему росту. Идеально овальное по форме, оно светилось теплым звездным светом, казалось исходящим от его содержимого, и иногда – слегка покачивалось. Я пораженно повернулась к Ларре:
– Но как? Одна лишь ночь…
Драконица смешливо фыркнула:
– И это говоришь ты? – Она лукаво подмигнула. – А разве твой собственный сын не стал также плодом первой ночи любви?
Я благодарно погладила ее по когтю:
– Эткин знал об этом изначально?
– Мы оба это знали, – просто ответила царица, – и очень надеялись на то, что наше дитя окажется именно сыном…