— Коммуна имени Дзержинского прибыла благополучно. В строю сто пятьдесят коммунаров, больных нет!
Ребята рады Крейцеру, как родному отцу, держат его за пояс и спрашивают:
— Вы тоже в лагерях с нами?
— Чудак, разве ты не видишь, я больной, мне лечиться нужно.
— Мы вас вылечим, вот увидите.
А вот и Сенька. Он в каких-то петлицах и с револьвером на боку.
— Ты чего это таким Александром Македонским?
Крейцер смеется:
— Да, Сеня имеет вид воинственный…
— Нельзя иначе, понимаете, тут столько бандитов…
Вещи все уже наверху, и маршрутная комиссия побежала за грузовиками.
— У коммунаров и здесь свои правила, — показывает Крейцер.
На берегу столб с надписью: «Купаться строго запрещается», а море кипит от коммунарских тел.
Через полчаса нагрузили машины и сами тронулись с развернутым знаменем. Оркестр гремит марш за маршем, почти не отдыхая. В Сочи переполох, духовая музыка, да еще какая: с фанфарами, тромбонами и целой шеренгой корнетистов. Коммунары, как завоеватели, занимают всю ширину улицы. Автомобили сзади нас кричат и просят. Пацаны в этом случае беспощадны. Сопин, дежурный командир, с которым я иду рядом в строю, говорит мне:
— В Харькове трамваев не пускали, а тут какой-то автомобиль.
На расширенной части улицы одна машина обгоняет нас, и кто-то стоя протестует, ему отвечают смехом:
— Чудак…
Навстречу нам по улице на велосипеде Панов. Он в трусиках и еле-еле достает до педалей. Слез, отдал салют знамени и снова в машину — поехал впереди в качества гида.
Наконец мы свернули в раскрытые ворота в легкой изгороди и вошли на широкую площадку, заросшую травой, обставленную лимонными деревьями и пальмами. Справа церковь, слева за оврагом школа, а прямо синеет над линией берега море. К берегу тянется в две линии лагерь. Деревянные клетки уже готовы, на них наброшены палатки. Их остается только натянуть и укрепить.
— Стой! Товарищи командиры взводов!
Вышли командиры. Панов вынырнул откуда-то с блокнотом.
— Три палатки оркестра. Палатка для инструмента, три палатки второго взвода…
— Разойдись…
И сразу же застучали молотки, завертелись коммунары в работе. Мы с Крейцером опустились на травку, хватит начальства и без нас. К нам долетают распоряжения Сопина:
— На постройку штабной палатки по два человека от каждого взвода.
— На помощь девочка от оркестра три человека.
Против нас как раз строятся девочки. У нас не хватает сил натянуть бечеву и выровнять все крылья палатки. Прибежал Редько из оркестра и с ним двое.
— Без нас пропадете!
Первый взвод уже расставил часовых по краям лагеря. На часовых наседает публика, заинтересовавшаяся лагерем завоевателей.