Но государственные займы выпускались в расчёте не на мелкого трудового держателя, а в надежде привлечь таким образом частный капитал и таким путём получить возможность использовать его для полезных государственных целей, поэтому и доходность госзаймов была установлена столь высокой, чтобы они могли привлечь частных капиталистов. В 1925/26 г. средняя фактическая доходность билета госзаймов составила для их владельцев 36 % в год (доклад т. Зангвиля от 25 февраля 1927 г. по официальным данным). С привлечением действительного частного капитала в государственные займы (а не мелких трудовых держателей) дело обстоит, по официальным подсчётам, следующим образом.
На долю частного капитала приходится всего 32 млн. руб. вложения им своих средств в госзаймы. Но из них 14 млн. руб. вложены были в принудительные займы, существовавшие до 1925 г. Это не было добровольным вложением частного капитала в наши займы, и это не давало капиталистам особых выгод. Просто лица из нетрудовых элементов, о которых узнали, что они имеют большой доход, обязаны были купить назначенное им количество билетов займа. За невыполнение полагалось наказание. Получившие билет принудительного займа капиталисты не имели права продавать его.
С начала 1925 г., по мысли тогдашнего наркома финансов т. Сокольникова, решено было перейти к системе добровольного вовлечения частного капитала в государственные займы. Для этого отменена была принудительность займов, разрешено было продавать кому угодно уже полученные билеты займов. Выгодность займов для желающих купить их была очень значительно повышена. В момент выпуска новых займов выгодность их делалась ещё больше разными дополнительными мерами государственных финансовых органов и при некоторых займах доходила до десяти процентов в месяц (например, при подписке на 2-й крестьянский заем). Введена была практика, при которой капиталисту под покупаемый им билет займа выдавалась государственная ссуда в 70 % цены билета, так что капиталист из своих средств должен был затратить только 30 % (а считался собственником целого билета и получал доход за целый билет). Наконец, чтобы доказать капиталистам, каким выгодным делом является обладание билетами государственных займов, органы Наркомфина стали усиленно скупать билеты прежних, до 1925 г., принудительных займов, затрачивая государственные средства, чтобы поднять их цену. Тем самым давалась возможность их владельцам сбыть их с рук и кое-что нажить сравнительно с той ценой, какую они имели до этой операции Наркомфина.
Операция эта по обоим прежним займам (первый выигрышный и второй) развернулась в течение трёх первых месяцев 1925 г. и дала очень выгодные для частного капитала результаты. Цена наличными деньгами по биржевому курсу за одну (пятирублёвую по наименованию) облигацию займа составляла: