— Не надо, не надо, — затряс он головой. — Зачем деньги под землей?
— Ты не пойдешь с нами?
— Нет! — Почтарь сразу заволновался, засопел, сгорбился больше прежнего. — Не для меня тут все, не люблю, плохо… светло, солнце как светит, а?
— Чего? — переспросил Чак. — Пасмурный же день. Не, я вообще не понял, так а куда ты пойдешь? Назад, что ли?
— Назад, назад, — согласился монах. — Вниз, а куда ж еще?
— Да как тебе сказать… — Чак широко махнул рукой. — Вокруг куча направлений, куда можно идти. Вот с нами, к примеру. А внизу мутанты. Сожрут тебя.
— Не сожрут. Проберусь, пролезу. Дрезину надо починить, рычаги… Я пройду, смогу, я такой.
Глядя на его сутулую фигуру, крысиное личико, маленькие цепкие ручки и бегающие глаза, я подумал: да, монах именно такой. Без нас, шумных и говорливых, он тихо пролезет под носом у мутантов, починит свою дрезину и растворится в темноте туннелей.
— Но куда нам теперь? — спросила Юна.
— Там, — Почтарь показал в сторону, куда уехал бронированный автомобиль, — колесо, большое такое, знаете?
— Я знаю, — кивнул Чак. — Вокруг понтоны и дома на сваях, рыбари там живут.
— Точно, точно, колесо на том краю кратера, от него дальше идет Соколиная речка. А на этом…
— Соколиная? — перебил я, и все посмотрели на меня. — Почему она так называется?
Почтарь развел руками:
— А может, потому, что до Погибели так это место называлось. Трещина там от кратера идет, вот тебе и речка. По ней почти в центр Большой Московии приплыть можно.
«Правильно, раньше так называлась гора», — хотел сказать я, но не сказал.
— Ну и вот, — продолжал монах, — а на этом берегу застава Храма. Там братья с оружием, всегда пять-семь человек дежурят, братья мои, монахи. Люберецкие кормильцы туда подводы для Храма привозят: мука, хлеб, картофель… Подряд у них от Ордена. На заставу привозят, а дальше братья сами уже.
— Но сейчас весь кратер затопило, — напомнила Юна.
— Верно, верно! Мимо заставы окружная дорога идет. Когда сухо, когда вода на дне только, по дороге братья товар кормильцев дальше в Храм везут. А в сезон дождей, когда затопит, на то баркас имеется. Братья на нем плавают на другую сторону, мимо колеса и по речке дальше. Он и сейчас у заставы должен быть к причалу привязан. Они вас и переправят на баркасе, а? — Он вдруг с тревогой оглядел нас. — Плавать-то никто из вас не боится?
— Я — нет, — сказал Чак как-то чересчур уж решительно. Мы с Юной покачали головами.
— Ну вот и хорошо, и правильно. Потому что я боюсь очень, — признался монах. — Так вот в Храм и попадете.
— А нам обязательно через этот кратер переправляться? — спросил я. — Может, лучше обойти?