— Вон эти лавки вроде. — Чак показал на две похожие постройки в нижней части колеса, соединенные длинным канатным мостом.
— Отдай монеты, — велел я.
— Чего? Ты сдурел, человече?
— Помнишь, что было в том объявлении по радио? Девушка с темными волосами, наемник, карлик. Кто из нас самый приметный? Ты.
Юна согласно кивнула, достала из кармана треугольный кусок светлой ткани и стала завязывать на голове.
— У него на лбу не написано, что он наемник, — добавила она, — а я волосы прикрою. А вот тебя ни с кем не перепутать…
— Да вы ж не знаете, как с рыбарями этими дела вести! — запротестовал Чак.
Мы подошли к колесу. От конца настила вдоль центральной стойки шла железная лестница, она заканчивалась на середине канатного моста, соединяющего две лавки. Сверху доносились голоса, иногда в окнах мелькали силуэты людей.
— Ничего, как-нибудь договоримся, — сказал я.
Чак, недоверчиво покачав головой, сунул мне в руку пять серебряных монет.
— Ну а мне куда деваться?
— Останься на мосту между лавками. — Показав вверх, я передал Юне две гривны. — Там сейчас никого. Мы быстро.
Ножен для тесака не было, за пояс его не сунуть, а подниматься с такой штукой в руках будет слишком неудобно — пришлось вонзить лезвие в настил. Заберу, когда спущусь, решил я и первым шагнул к лестнице. Поставив ногу на нижнюю перекладину, окинул взглядом колесо, заслонившее полнеба. Мерцали огни, блеклый свет озарял погруженное в воду основание конструкции. Металл проржавел, краска облупилась, массивный железный круг на высоченной стойке поскрипывал на ветру, а еще мне показалось, что он слегка покачивается. Издалека эта штука выглядела надежной, но сколько лет она простояла под дождем и ветром, в воде, да еще и нагруженная куда больше расчетного веса? Коррозия наверняка разъела нижнюю часть, и колесо в любой момент может рухнуть.
Я полез вверх. Когда достиг мостка, тот закачался, закрепленные между нижними канатами доски заскрипели, прогибаясь под моим весом. Пришлось схватиться за верхние канаты, служащие ограждением. Карлик и девушка поднимались следом. Хорошо, что я привык к высоте, к воздушным пируэтам, «мертвым петлям» и «бочкам»… Чак, по его словам, высоту тоже любит, а вот Юне тут не понравится.
Так и оказалось — выбравшись на подвесной мост, она сразу зажмурилась и вцепилась в канат. Открыв один глаз, осторожно глянула вниз, сглотнула. Мы с Чаком осмотрелись. Мосток под нами прогнулся еще больше, он уходил в две стороны под приличным наклоном и заканчивался у горизонтальных железных решеток, приваренных к нижним люлькам, с которых сняли навесы. На решетках стояли приземистые хибары из листов фанеры и жести, скрепленных набитыми поверх досками.