Шэрон бросила на меня быстрый взгляд, потом пожала плечами:
– Почему бы нет?
Строй официантов быстро нарушился, они принесли стулья, и мгновение спустя вся эта троица уже сидела за нашим столом. Мужчины уселись по обе стороны от Шэрон, блондинка – рядом со мной. Мне только этого и было надо. Анна Гейне оказалась классическим примером удивительных превращений, которые в последнее время стали происходить с немецкими девушками. Они вдруг стали пышнотелыми, с выразительными фигурами, с ногами от самых ушей и видом знойной загадочности. У парней перехватывало дыхание от одного их вида.
У пышнотелой блондинки были волосы соломенного цвета, зачесанные кое-как, глаза – синие, пылкие и живые, губки пухлые, словно укушенные пчелой, – насмешка над притворной невинностью ее лица. Блейзер в черно-белую полоску, надетый поверх черной водолазки и юбки, придавал ей сходство со студенткой последнего курса колледжа, какими их воображают себе мужчины. Но когда блондинка улыбалась и смотрела вам прямо в глаза, вы понимали, что она уже закончила свой собственный колледж с похвальным листом по предметам, которые не входят в школьную программу.
Людвиг Рэнц одарил Шэрон какой-то похоронной улыбкой.
– Вы, как и мы, ожидаете вестей от загадочного мистера Донавана? – спросил он.
– Верно, – осторожно ответила она.
– Как долетели из Нью-Йорка? – продолжил беседу Людвиг Рэнц. – Его серые, цвета надгробных камней, губы скривились в подобие улыбки. – Я спросил, – признался Рэнц, – потому что интересуюсь, не было ли у вас каких-нибудь осложнений с полетом. Или, возможно, до него?
– Осложнений? – переспросила Шэрон слишком бодро. – Какого рода осложнений?
– Я думал, возможно, кто-то попытался задержать вас? – Он бросил нерешительный взгляд на Пола Балларда. – У нас ведь были небольшие неприятности, Пол, верно?
– Небольшие. – Баллард пожал подложенными плечами. – Ничего серьезного.
– О, но ведь могло быть серьезно! – Рэнц медленно покачал головой. – Я был бы ужасно расстроен, если бы упустил возможность по крайней мере поторговаться за сокровища «юй». Вот почему я полюбопытствовал, не произошло ли с вами нечто подобное, ведь Слейтер чувствовал бы то же самое, что и я.
Шэрон мгновение колебалась, потом вопросительно посмотрела на меня:
– Дэнни?
– Конечно. – Я посмотрел на Рэнца. – Полагаю, и у нас были некоторые осложнения, подобные вашим. Ничего серьезного.
– Вы знаете, кто был причиной неприятностей, мистер Бойд? – спросил европейский коллекционер.
– Вы хотите сказать, что это не вы? – удивился я.
Пышнотелая блондинка рядом со мной довольно хихикнула, будто я действительно сказал что-то смешное. Рэнц искренне почувствовал себя обиженным, а Баллард – слегка задетым.