– Я ведь давно ждала Тенру, правда, Пага? – почти не останавливаясь, выпалила Асет. – Разумеется, богиня предназначала нас друг другу с того самого момента, как мы вступили в этот мир. Иначе Осирис забрал бы меня, когда я заболела. Это же Исида послала Тенру достать меня из тела матери. Ты сам мне это однажды сказал!
Он посмотрел на дочь, глаза его подозрительно засветились, и я подумал, что, наверное, он вспомнил ее такой, какой она была в детстве, но Рамос стряхнул воспоминания и сурово посмотрел на меня.
– Тебе больше нечего сказать? Время уходит, и Пагош нервничает.
– Все, что нужно, уже было сказано, – ответил я, – кроме того, что писать в брачном договоре.
– Суну, тебе следует целовать мне ноги, а не спорить по поводу условий! – пробормотал Рамос, наполовину сердясь, наполовину изумляясь. По крайней мере, я сделал такой вывод, судя по улыбке, которая заиграла у него на губах. Но с другой стороны, как я уже говорил, это бесконечно хитрый человек.
– Имущество и владения Асет пусть будут записаны на ее имя, – сказал ему я. – Мне ничего передавать не надо. Также у нее должно остаться право получать и распоряжаться собственностью без моего разрешения.
– Почему это меня не удивляет? – произнес Рамос, качая головой. Асет сжала мою руку, чтобы я молчал. – Что еще? Выкладывай, чтобы можно было поскорее с этим покончить.
– Жена должна одобрить все обязанности и требования к обеим сторонам, но если она захочет развестись со мной, по какой-то причине или просто так, все семейное имущество, большим оно будет или маленьким, должно перейти к ней, а не одна треть, как обычно. – По сути, я ничего от Рамоса не хотел, но если я буду отказываться, это все равно что отрицать ценность Асет.
Я заметил, что он посмотрел на Пагоша.
– Что-нибудь еще?
– Также не станем предусматривать возможность измены, ни с моей, ни с ее стороны. Остальное пусть скажет Асет. И вы. – В этот раз я сжал ее руку.
– Какая щедрость! Этот человек оставил мне крохи и ждет от меня благодарности! – воскликнул Рамос в потолок.
– Тот мне свидетель, – осмелился добавить я, – и я клянусь оберегать твою дочь и заботиться о ней в болезни и здравии, и когда Ра плывет в своей лодке по небу, и в темноте ночи, с этого часа до своего последнего дыхания. И далее, если такое возможно. – Я начал было говорить, что ради его дочери готов рискнуть любой надеждой на вечность, но не хотел, чтобы Рамос снова обвинил меня в том, что я подлизываюсь.
Вместо этого я посмотрел на Пагоша, который чуть не улыбался. И тогда я понял, что выиграл битву. Пагош на моей стороне – ведь это благодаря ему Рамос начал мне доверять.