– Вот так-то, Хозяйка! – важно подытожил знахарь Ратибор.
– В целом мне все ясно,– откликнулась я, мысленно быстренько слепив воедино все описанные события.– Мне непонятно лишь одно: кто и зачем украл Кристину?
– Ну понятно же, зачем! – пошловато намекнул Феникс.
Антонио горестно взвыл, обеими руками вцепившись в свои и так-то не слишком пышные волосы. Ратибор смущенно откашлялся, Гала краснела и помалкивала.
– Да есть тут у нас орава лихих людишек,– смущенно повинился знахарь,– Свободными охотниками прозываются. Несколько мальчишек от родительских рук отбились. Сбежали в лес, землянок накопали и зажили по своему разумению. Охотятся, орехи да грибы собирают, меха по осени на торжке сбывают. Ну озорничают, знамо дело. Запросто могут зазевавшейся бабе юбку на голову завернуть. Одно слово – беспутные!
– А тут-то они что по холоду делали? – удивилась я.
– Так зимой самая знатная охота, мех у зверья зело густ и пушист,– компетентно пояснил Ратибор.– На песца, видать, охотились!
– На писца, говоришь! – с угрозой протянула я, вспомнив, в какой щекотливой ситуации подловили стеснительную Кристину.– Вот поймаю я ваших охотничков – такого писца им покажу!
Антонио смотрел на меня с надеждой.
– Ты знаешь, где точно лагерь похитителей расположен? – спросила я у знахаря.
Ратибор кивнул и указал в сторону леса.
– Веди! – приказала я.
Провинившиеся охотники, оказавшиеся всего лишь сборищем неухоженных мальчишек возрастом не старше семнадцати лет, улепетывали долго и отчаянно. Старательно путали следы, петляли, уводя нас то к чуть замерзшему болотцу, то к унылой каменистой гряде. Но их ухищрения попали втуне – я не отставала, прекрасно обходясь без четко видимого следа, чутко – лучше любой охотничьей собаки – улавливая тончайшие энергетические колебания, присущие каждому живому существу. Мальчишки упорно тащили завернутую в шкуры Кристину, бросив девушку только через десяток километров. Видимо, лишь тогда, когда уже совсем вымотались и приуныли. Я торопливо развязала попискивающий меховой кулек:
– Крись, ты жива?
– Ника! – повисла у меня на шее подруга.– Солнце мое рыжее!
Мы счастливо расцеловались, после чего девушка перешла в подрагивающие от переживания руки Антонио.
– Отступилась бы ты, Хозяйка! – попросил Ратибор, подразумевая, что пора бы мне позабыть про незадачливых похитителей, благо Кристину они не успели и пальцем тронуть, а уж тем паче – чем-то другим.
Но я заупрямилась, сама не понимая почему.
– Все равно догоню! – сердито рыкнула я, видимо, из извечной женской солидарности за все неправедно задранные подолы.– И отметелю показательно, дабы впредь неповадно насильничать стало. А коли вы устали, так я она дальше пойду.