Путина больше всего заинтересовали связи Ястржембского. Он мне сказал: «Да-да! У меня тоже есть информация по Ястржембскому». И мою оперативную справку забрал себе. И назначил Ястржембского своим помощником.
— Расскажи подробнее, как проходила встреча.
— Я был у Путина не один. Со мной пришли полковник Шебалин и, по-моему, майор Понькин. Но Путин принял меня одного. Он вышел из-за стола, поздоровался. Видимо, хотел показаться открытым человеком, располагающим к себе. У нас, оперов, особый стиль поведения. Мы друг с другом не раскланиваемся, обходимся без любезностей — и так всё ясно. Посмотрим друг другу в глаза, и сразу понятно, можно верить или нет. И вот у меня сразу сложилось впечатление, что он неискренний. Он больше напоминал не директора ФСБ, а человека, который играет директора. Я открыл перед ним схему. Он сыграл лицом, что вроде как просмотрел её. Но эту схему нельзя просмотреть за три минуты. Он говорит: —«Да, да. Я понимаю. А это что? А это?»
Он больше напоминал партийного работника, который всю жизнь работал в сельском хозяйстве, а тут его привели на металлургический завод. Он спрашивает: «А это что?» Ему объясняют: доменная печь. Что ещё может спросить руководитель, глядя на доменную печь?
Так и Путин, глядя на схему, начал спрашивать: «А это что? А это?» И сейчас, оценивая эту встречу, я понимаю: либо он не знает оперативной работы, раз такие вопросы задавал, либо прикидывался, что её не знает. Я спросил: «Вам оставить её?»
— Нет, нет, не надо. Спасибо. Заберите.
— На том всё и кончилось?
— Ещё я Путину дал список фамилий и сказал: вот люди, которых я хорошо знаю и которые готовы бороться с коррупцией. Первым в списке стоял Трофимов. Я предложил ему создать вертикаль — от директора до оперативного работника. Попробуем хотя бы взять ситуацию под контроль. Установим наиболее коррумпированных лиц в высших эшелонах власти, их связи с преступниками.
Путин со всем соглашался, список оставил. Справку про узбекскую группировку взял. Попросил домашний телефон. Обещал позвонить, но не позвонил. Позже, из материалов уголовного дела мне стало ясно, что сразу после этой встречи Путин приказал продолжить слежку за мной.
— А Трофимов знал, что ты дал его фамилию Путину?
— Нет, впоследствии я пожалел, что дал его фамилию Путину. Он меня об этом не просил, и я боюсь, что я невольно ускорил его судьбу. Наш последний разговор состоялся незадолго до этого, на следующий день после назначения Путина. Трофимов меня позвал и говорит: «Передай Березовскому, что они там, в Кремле, с ума посходили?! Зачем они его поставили? Они не понимают, что происходит в Питере, это же бандиты!»