— Если только в качестве похоронного савана, — мрачно пошутила я. Нет, это дело я лучше вампиру доверю. По крайне мере, он не такую белую ткань выберет. — Мам, я все понимаю. Я знаю, что ты хочешь организовать все по высшему разряду. Но давай ты лучше займешься одеждой для нашей семьи, а?
— Почему? — обиженно спросила Иссурия. Я вздохнула. С ней иногда так трудно! Ни с кем так трудно не бывает, как с ней. Особенно, если пытаешься ее остановить и свернуть с намеченного пути. — Я твоя мать! Кто еще может помочь тебе с выбором платья?
— Один достаточно древний и чересчур упрямый вампир. Портрет никого не напоминает? — Кузя готов даже с моей мамой спорить, если только почувствует, что его лишают возможности сконструировать мне платье. — Мам, ну, правда! Давай ты лучше займешься одеждой для братьев и папы. Ну, и для себя, конечно же. А я пойду. У меня дел много. По работе, ага?
— Хм… В общем-то, у Кузьмы вкус всегда хороший был. Думаю, он сделает все, что нужно. А что у тебя на работе случилось? — фух, вроде бы пронесло. Отлично, значит можно перевести дух. Папа с братьями, конечно, вынесут мне благодарность, может быть, даже прижизненный памятник поставят (ага, меня бетоном обольют и на постамент воздвигнут), зато теперь мне нужно только вампира приструнить, чтобы не сильно шалил с платьем-то.
— Да так, мелочи жизни, — отшутилась я и, подхватив дроу под локоть, потащила ее на выход. А то могут еще чем-нибудь поинтересоваться, а нам надо посмотреть, чем дело с пикетчиками кончилось. И еще много чего успеть сделать… Да мало ли, что мне сделать надо? Главное, отсюда успеть уйти. — Пока, мама! Пока, папа! Пока, братья! Мы пошли!
— Пока… — послышался нестройный хор голосов, интонации которых говорили обо всем, что угодно, кроме пожеланий доброго здравия и удачи.
— Зачем ты так? — спросила Аника, как только мы вышли на улицу. — Они ведь тебя любят.
— Я знаю, — спокойно ответила я. — Я тоже их люблю, очень-очень. Но иногда надо делать даже такие вещи, как оставлять их на растерзание мамы. Потому что иначе они начинают чувствовать себя слишком вольно и делают, что хотят!
— И что? Для того чтобы их перевоспитать, надо так подставить? — возмутилась дроу. Я не поняла, она по какому праву мне предъяву делает?!
— Еще скажи, что ты своих братьев никогда не подставляла! — вскипела я. Будут меня еще учить, как с братьями разговаривать!
— Ну… — смутилась принцесса. Ага! Значит, как меня обвинять, это мы умеем! А как дело до них доходит, так мы в кусты! — Вообще-то…
— Ну, и какие тогда ко мне претензии? — вскинула я брови и пошла дальше. Аника нагнала меня возле перекрестка.