Сами оккультисты считают, что правильное использование знаний о могущественных силах природы должно повышать могущество человека, но требует большой работы над собой под руководством опытных учителей. «Знания — сила», и использовать их следует с большой осторожностью.
Можно понять некоторые причины сокрытия знаний. В Библии говорится о духовной пище, которая бывает молочной и твердой, а это значит, что нужно уметь назначать пищу строго в соответствии с возрастом ученика и только ту, которую он может переварил… Вспомним, как Тисус говорил притчами в расчете на то, что каждый поймет истины в меру своей подготовленности. Он был осторожен даже со своими учениками, чтобы не вызвать у них смятение ума. Любая тайна, как тому учит Библия, находится за семью печатями, и каждый из нас открывает разное число их.
Другая причина сокрытия знаний заключается в опасности уничтожения их невеждами или употребления во зло. Соломон давал такой мудрый совет: «В уши глупого не говори, потому что он презрит разумные слова твои». Целесообразно сокрытие истины во избежание преследования со стороны тех, кому невыгодно ее распространение. Бывали, конечно, те, кто не боялся идти на костер, но не каждый готов быть мучеником, даже ради высоких идеалов.
Древние оккультисты обеспечили сохранность своих глубоких знаний для последующих поколений с помощью символизма и аллегорий, смысл которых не лежит на поверхности. Следовательно, символизм и тайный язык каббалы — это на самом деле способ сохранения, а не сокрытия знаний.
Оглядываясь назад в историю, интересно бывает анализировать механизмы формирования негативного отношения к эзотерическим знаниям и обвинения оккультизма в ереси. Чем более суровыми были преследователи, тем более глубокие их интересы, по-видимому, затрагивались.
Так, увлекшись материализмом, наука не одобряет интуитивный способ постижения истины, могущий поставить под сомнение некоторые научные выводы. Что касается религиозных институтов, то последние защищали свою посредническую функцию между человеком и Богом, которой иногда злоупотребляли.
Для Парацельса алхимия была рабочим инструментом в изучении природы. Он применял знание алхимии в своей медицинской практике и считал, что «врач должен быть сведущим во всех областях философии, физики и алхимии как можно полнее и глубже. Он не должен испытывать недостатка знаний в этих областях. Именно поэтому врач — выше всех людей в познании природы, и это то, что позволяет ему помогать больным» («Вторая книга о сильнодействующем лекарстве для лечения ран»). Постоянно используя термин «алхимия», великий врач наполняет его новым значением, понимая не иначе как научный метод. В «Алхимии, третьем столпе медицины» Парацельс пишет: «Это неправда, как некоторые ветрено утверждают, что цель алхимии делать золото и серебро. Ее настоящее предназначение заключается в том, чтобы изготовить чудесные эликсиры и направить их на болезнь. Мое главное и единственное утверждение в том, что лекарственное средство состоит из эликсиров и что эликсиры являются основным орудием врача. Следовательно, если итогом всего является приготовление эликсиров, то из этого следует, что основой всего является алхимия. Знайте, что только эликсиры обладают силой и действием».