Взгляд упал на малышей, притихшими воробышками прижавшихся друг к другу на диване.
- Где же ваш папка?
- Господи, ну точно с ума сошла. Детей перепугала, - Татьяна укоризненно посмотрела на подругу.
Да только ей ли, жене и матери, самой не знать потрясающую силу женской интуиции. А потому, махнув рукой, она отправилась укладывать ребятишек в соседней комнате, обещая им рассказать "смешную страшилку", если они лягут на правый бочок, не будут баловаться и беспокоить маму.
25 апреля
В два часа ночи зазвонил телефон. Испереживавшаяся женщина кинулась к трубке.
- Магадану ответьте.
- Алло, алло!
Какой-то странный, сломленный голос Владимира был почти неузнаваем.
- Наташа, это я.
- Ты где? Что ты делаешь в Магадане? Я...
- Наташа, послушай, я не могу долго говорить. Выслушай меня и сделай все, как скажу. Я попал в аварию, разбил чужую машину. У меня могут быть большие неприятности. Нужно рассчитаться с людьми. Завтра, прямо с утра, сними деньги с книжки, возьми у мамы, займи, но с утра пошли телеграфом десять тысяч в Магадан, главпочтамт, до востребования Дегтярю Дмитрию Степановичу.
- Как ты там оказался?
- Я пассажиров повез...
- А с тобой-то что, почему деньги не на тебя высылать? Ты в больнице, ты разбился?
- У меня все нормально. Я чужую машину разбил. А у меня все нормально. И машина моя целая. Ты только сделай, как я сказал. Как только здесь получат деньги, я сразу уеду домой. Ты записала: Дегтярю Дмитрию Степановичу. Я все потом расскажу.
И короткие гудки в трубке.
Наташа обессиленно опустилась на стул: "Десять тысяч!". Володя неплохо зарабатывал, его разумная бережливость, умелые хозяйские руки позволяли в последние годы без особого напряжения экономить и откладывать сто-двести рублей в месяц. Уезжать на "материк" они не собирались, но давно мечтали о собственной благоустроенной квартире вместо старенького частного домика, оставшегося им от Наташиных родителей. - "На книжке сейчас тысячи четыре с небольшим. Где же взять остальные? И как же мечта? Да черт с ней, с квартирой. Здесь что-то не то. Володя неправду говорил. Голос у него был чужой. И слова все чужие. Как будто диктовал кто".
- Что случилось? - до сознания не сразу дошел голос подруги, которая, видя состояние хозяйки, осталась ночевать.
Наташа буква в букву повторила разговор.
Не тратя лишних слов, Татьяна решительно взялась за телефон:
- Ну что, горе-сыщик, есть новости? А у нас есть. Нет, разговор не телефонный.
Михаил был необычно серьезен и деловит. Перед Наташей сидел совсем не тот веселый паренек, который в первом классе дергал ее за косички, в десятом подлизывался, упрашивая передать Татьяне домой очередную записочку, а после армии помогал ей вытаскивать Володю из страшного алкогольного омута, разыскивая по бичарням и взашей пригоняя домой. Его коричневато-зеленые глаза сохранили дружеское тепло и выражение всегдашней готовности броситься на помощь, но бесследно исчезли из искрящихся зрачков озорные бесенята, а из речи - вечные подначки и прибаутки.