Тем временем Артем прямо ладонью накрыл огонек и тот погас.
Толстяк расхохотался.
— Да ты, конкретно, некурящий.
Он взял у Артема сигару, и сам вставил ему ее в рот.
— Прикажу, и закуришь! — толстяк скривился. — Жить хочешь?
Артем вздрогнул.
— А я не хочу менять своих решений! — равнодушно протянул толстяк. — Мне, собственно, уже все равно, будешь ты жить или нет. Я для них это делаю, — он лениво кивнул головой в сторону кучки сгрудившихся людей. — Я не хочу, чтобы у кого-то из моих работников еще раз появилась охота стучать на меня.
У Артема свело скулы.
— Вы воруете, — к Артему вдруг вернулось самообладание. — И те, кого вы обкрадываете, должны знать об этом!
Артем поймал себя на мысли, что больше всего сейчас он боится, чтобы не дрожал его голос.
— Идиот! — сказал толстяк, не поворачивая к нему головы. — Я думал, ты умнее. Даже хотел поговорить с тобой об этом, — он приподнял руку и, отведя ее в сторону, повернул кверху ладонь. Стоявший за спиной долговязый человек тут же вложил в нее свернутую рулоном пачку бумаги. Толстяк развернул рулон. Это оказались листочки с машинописным текстом.
— Узнаешь? — спросил он Артема, показывая ему бумаги.
«СОЛНЕЧНАЯ СТОРОНА» — прочитал Артем заголовок.
Нет, название ничего ему не говорило. Он отрицательно мотнул головой.
У толстяка поднялась бровь.
— Разве? — удивленно протянул он. — Это нашли у тебя сегодня утром в столе. Выходит, не ты это писал?
Артем снова отрицательно помотал головой.
— Как же так? А написано в духе твоих мыслей. Вон куда тебя занесло — аж на самое Солнце.
Толстяк движением кисти небрежно откинул пачку в сторону. Листочки, рассыпавшись, упали в пыль.
— Плохо написано! — брезгливо сказал толстяк. — Несовременно! Слабая подделка под ранних Стругацких. Такую фантастику уже не пишут. Особенно то место, где говорится про города на поверхности Солнца.
Артема словно током ударило. Он метнул быстрый взгляд на пустую ладонь толстяка, в которой только что была рукопись.
— Это в шестидесятые годы, — криво говорил толстяк, — люди ехали в тайгу строить города. Тогда и фантасты строили… свои голубые города. Сейчас такое не пишут. Хватит! Отстроились!
Толстяк погладил бритую голову стоящего рядом автоматчика.
— Вот герой нашего времени! О нем надо писать.
Он вновь щелкнул зажигалкой и поднес огонек к сигаре Артема.
— Кури, наслаждайся пока жизнью!
Но Артем уже не слышал его. Перед глазами стояла Юнна. В голове стремительно прокручивалось все то, что он видел в своих сновидениях. Вспыхнувший огонек зажигалки будто пробудил его. Артем улыбнулся маленькому язычку пламени, словно хорошему другу, которого неожиданно встретил после долгой разлуки. Он поднес к нему свои тонкие, длинные пальцы и нежно поиграл им. Пальцы не ощутили боли. Огонек, как намагниченный, крутясь, отгибался в сторону.