Прозвучало несколько возражений, но большинство членов совета высказались за решение уволить Кристину Крусталакис с должности учителя, взяв вместо нее Элени. После этого некоторые обитатели острова еще долго относились к Элени как к посягательнице на чужое, однако ее это мало беспокоило: для нее имели значение лишь дети и их будущее.
Школа давала Димитрию почти все, что ему требовалось: теперь ему было чем занять разум в течение дня, а главное, у него появился новый друг по имени Микос – единственный ребенок, который родился на острове и которого не усыновили еще в раннем детстве. Дело в том, что признаки проказы проявились у него вскоре после рождения. Если бы ребенок был здоров, его забрали бы у родителей, которые, хотя и терзались чувством вины из-за того, что их сын разделил их судьбу, в душе были очень рады, что мальчик остался с ними.
Отныне каждая минута жизни Димитрия была чем-то занята, и воспоминания о том, как он жил когда-то, отступали в темные уголки его памяти. Пожалуй, теперь темноглазый мальчишка вел даже более приятное и беззаботное существование, чем жизнь старшего из пятерых детей крестьянской семьи. Однако каждый день, выходя из здания школы и направляясь к своему новому дому с его извечным полумраком, Димитрий невольно окунался в атмосферу царящего на острове недовольства. Когда он проходил мимо кафетерия или стоящих прямо на улице групп людей, до него долетали обрывки их разговоров и споров.
Иногда к старым слухам примешивались новые. Одной из двух вечных для разговоров тем на Спиналонге был запуск генератора, другой – надежда на улучшение водоснабжения. Кроме того, в последние месяцы стали поговаривать о возможном выделении денег на новое жилье и о повышении пособия, которое выплачивалось всем обитателям колонии. Слушая разговоры взрослых, Димитрий не мог не обратить внимания, что они всегда вращались вокруг одних и тех же вопросов: колонисты обсасывали их, как собака гложет старую кость, на которой давно уже не осталось ни кусочка мяса. Даже самых незначительных событий, не говоря уже о таких крупных, как болезни и смерти, на Спиналонге ожидали с нетерпением, а после долго их мусолили. Однако через несколько месяцев после приезда на остров Элени и Димитрия произошло нечто такое, что трудно было предвидеть, но что, тем не менее, очень сильно сказалось на жизни колонии в целом.
Как-то вечером, когда Димитрий и Элени ужинали, в дверь настойчиво постучали. Это была Элпида. Пожилая женщина тяжело дышала, а ее глаза сверкали от возбуждения.
– Элени, пойдемте! – воскликнула она. – Там их целая куча, сразу несколько лодок, и они нуждаются в нашей помощи.