2. Студент
В шестьдесят шестом, когда Алексей окончил школу и поступил в институт, был двойной выпуск. Вместе с ними – полновесными одиннадцатиклассниками – аттестаты выдали и тем ребятам, которые учились по новой программе: без "политехнического образования" и всего десять лет. Много позже, уже став зрелым мужчиной, Алексей, как и многие его однолетки, оценил одиннадцатилетнее пребывание в школе как незаменимый жизненный опыт. Это было одним из очень немногих полезных начинаний Хруща (как многие сверстники Алексея называли незабвенного Никиту – зачинателя разрушения великого Советского Союза). Три старших класса, то есть, фактически с пятнадцатилетнего возраста учащиеся советских средних школ два дня в неделю учились и работали на производстве. Критики одиннадцатилетки утверждали, что практически никто из окончивших школу не стал работать по специальности, приобретённой в девятом-одиннадцатом классах. Доля правды в этом была. Но, во-первых, кто сказал, что школа должна быть чем-то вроде ремесленного училища (позднее их называли ПТУ и СПТУ)? Разве не в формировании самостоятельной личности, не в подготовке её к самостоятельной жизни, не в приобретении навыков самостоятельного мышления состояла главная задача советской школы? А, во-вторых, кто это установил, что приобретённая профессия не пригодилась выпускникам одиннадцатилеток в жизни? Алексей, например, лишившись в результате "реформ" всех возможностей профессиональной работы, несколько лет выживал тем, что доставлял богатеям автомобили из Германии и Бельгии. Смог бы он, много лет пробыв лабораторным учёным, это делать, не приобрети он в школе настоящих глубоких, подкреплённых трёхлетней практикой знаний и навыков в автоделе и "корочек" шофёра– профессионала? Сомнительно!
Но все эти соображения пришли позже, а тогда, в выпускном одиннадцатом классе школы, все его сверстники сходились на том, что оканчивающие с ними школу десятиклассники какие-то "недоделанные", говоря грамотным языком,– менее зрелые, с меньшим жизненным опытом, и в то же время с претензией на равенство с ребятами, прошедшими трёхлетнее производственное обучение. Ясно, что эта ощутимая разница в зрелости личности обусловливалась не одним годом (ведь два дня в неделю в течение трёх лет как раз и дают в сумме один учебный год!). Нет, дело было как раз в трёх годах – в трёх классах обучения по иной программе! Немаловажным было и то, что производственное обучение мальчиков и девочек в одиннад– цатилетке велось раздельно. Позже, став профессиональным учёным, Алексей провёл частное социологическое исследование и выяснил (вернее, подтвердил для себя), что мужчины и женщины его возраста более зрелы, более надёжны в семье, иначе говоря – более сформировались как мужчины и женщины именно благодаря раздельному "производственному" обучению, именно в трёх старших классах школы, где остальные четыре дня в неделю оба пола обучались вместе. Однако, как бы то ни было, а сверстникам и сверстницам Алексея в 1966 году приходилось считаться с тем, что в вузах страны при поступлении будет двойной конкурс. Видимо были и какие-то официальные исследования, оценившие конкурентоспособность поступавших в вузы одиннадцати– и десятиклассников, но Алексей особенно не задумывался над этим ни тогда, ни позже.