Американский вертолет, прочесав пулеметными очередями всю поверхность склона, улетел уже минут пять назад, до того как они причалили. А еще через двадцать минут группа российского спецназа была уже на вершине холма, венчавшего противоположный берег реки Тигр, чьи мутные воды рассекали столицу Ирака на две части.
Залегли метрах в десяти от дороги, в канаве. Осмотрелись. За спиной остался высокий берег Тигра и основные кварталы Багдада. Правее, где-то в полукилометре, там, где произошел взрыв, догорал американский блокпост, на который замыкались эта дорога и дорога, ведущая на мост. Братья-арабы со всего маху въехали в него на грузовике с полным кузовом взрывчатки. Американский «Хаммер» и небольшой домик у обочины дороги, где квартировал караул, превратились в обгорелые руины. Сейчас там суетились пожарные под охраной еще двух «Хаммеров». Вертолеты кружили дальше вверх по берегу, изредка постреливая. Видно, напали на след иракцев. На другой стороне дороги, ближе к взорванному блокпосту стояло несколько сельских домов с пустыми глазницами окон. Впереди по курсу, сразу за разбитой дорогой начинались холмы, укрытые сейчас легким туманом. Небо светлело на глазах. Еще полчаса и наступит рассвет.
Старшой, осмотрев всю эту картину, принял решение перебраться на другую сторону и встретить рассвет подальше от города. Так и сделали. Осторожно, по одному, чтобы не привлекать внимания озабоченных тушением пожара американцев, спецназовцы ползком преодолели придорожную канаву и бегом дорогу. К счастью, морпехи за дальностью расстояния их не заметили, а по дороге в этот час никто не проезжал.
Рассвет группа спецназа встретила в десяти километрах от Багдада, лежа в канаве у следующей дороги и наблюдая за изредка проходящим мимо потоком машин. Точнее это был не поток, а тонкий ручеек. Но он понемногу тек. За час в Багдад и обратно проходило пять или семь машин. Причем в большинстве случаев это были иракские машины, на которых жители столицы курсировали между пригородами, пытаясь торговать в условиях оккупации. Впрочем, иракцы любили торговать и не собирались себе отказывать в этом удовольствии даже после захвата страны американцами.
Температура воздуха быстро поднималась. Было еще раннее утро по европейским меркам, а здесь от жары уже можно было сойти с ума, не имея привычки. Гризов такой привычки не имел. Он имел привычку к дождям и туманам, гололеду, промозглой зиме и ледяным ветрам, что продувают насквозь. О чем и мечтал сейчас, лежа рядом со своим рюкзаком, потяжелевшим за ночь, как ему казалось, ровно вдвое. С носа капала пот. Кепка, песчаного цвета, выданная Костяном на привале, хоть как-то спасала голову от солнечного удара. Но, если придется пролежать здесь так еще час или два, пока солнце будет взбираться все вышел по безоблачному небосклону, он просто зажарится в этих песках. Хотя, вокруг была еще далеко не пустыня. Спецназ не выбрался еще из зоны оазиса, где можно встретить и воду, и траву, и деревья. Но уставшему и умирающему от жары Гризову этот климат, несмотря на худосочную травку, на которой он лежал, с непривычки уже казался Сахарой.