От тяжести напряженная рука приятеля дернулась, и густая коричнево-бордовая жид-кость взбаламутилась. Капля, оставляя след, стремительно скатилась по гладкой пыльной стен-ке банки, чтобы наткнуться на палец аггела. Тихое шипение заставило меня насторожиться. Крайне медленно и осторожно под моим озадаченным взором Стриж отставил сосуд на пол, боясь разбить. Буквально на глазах, кожа покраснела, и проявился алый ожог. В следующий момент раздался болезненный стон, а вслед ему такой поток незнакомой брани на латыни, что не оставалось сомнений − приятель покрывает ругательствами весь окружающий мир и меня в придачу. Вопли эхом разносились по огромному гулкому помещению, отражаясь от стен и за-ставляя нервно озираться по сторонам.
− Это же энергетик! − орал Стриж на межрасовом. − А я долбанный аггел! Мы не можем с ним встречаться!
− Истомина… − раздался за моей спиной тихий вкрадчивый голос, и душа ухнула в пят-ки.
На зрителей мы никак не рассчитывали! Заприметив неожиданного свидетеля грабежа, вопивший дурниной приятель резко осекся и, моментально поостывший, обтер вымазанную зловонной кровью руку о футболку.
Двигаясь с опаской, нежданный гость появился в поле зрения. Плюгавенький клерк в за-ношенном костюме, прилизанный и с очками на носу, от каких глаза казались узенькими кро-хотными щелочками, заложил руки за спину, и по его губам пробежала тень подленькой ухмы-лочки.
− Здышко?! − от широкой фальшивой улыбки у меня свело челюсть. − Что ты тут дела-ешь? Не ожидала тебя здесь встретить!
И ведь ни слова не соврала. Какого лешего он притащился, карьерист-горемыка? Гене-ральную уборку решил провести?
Внимательные глаза сослуживца пристально следили за моими руками, лихорадочно прятавшими в карман наскоро заткнутую пробкой склянку с кровью.
− А ты, Истомина, что позабыла в подземелье? − вопросом на вопрос ответил линчева-тель.
− Мы… − я пытливо глянула на Стрижа, но лицо того давно поскучнело. Чуть склонив голову набок, он разглядывал клерка с гримасой отвращения, как надоедливую муху, ползав-шую по именинному пирогу.
− Мы убираемся? − с вопросительной интонацией уточнила я у сообщника, и ложь зву-чала совершенной чушью, каковой и являлась. Врать у меня не получалось и в лучшие времена, когда имелась возможность собраться с мыслями.
− Кровушки решила драконьей своровать, Ведушка? − тихо промолвил Здышко, не дож-давшись моего объяснения. − Денег захотелось?
Господи, а ведь еще на прошлой седмице я определенно чувствовала к нему жалость и даже симпатию, как к сильно обиженному жизнью бедняге! Куда там! Этот нас заложит и бро-вью не поведет!