лечь в волшебную пещеру под каменную плиту, откуда он уже не вышел.
— Да? — Мэл внимательно присмотрелась, признала раритет очень милым, отложила в сторону, глядя на шар из дымчатого кварца. — Зачем тебе все это?
— Для удовольствия.
Он видит без всяких зеркал и хрустальных шаров. Окружает себя подобными вещами, отдавая дань традиции и из эстетических соображений. А она очень забавно хмурится на магические инструменты.
— Хочешь увидеть?
— Что?
— Что угодно. Смотри.
Он шагнул к ней, взял одной рукой шар, стиснул другой ее пальцы, потянул в центр комнаты.
— Собственно, я…
— Встань на колени. — Опустил ее, сам опустился. — Что предпочитаешь, прошлое или будущее?
— Почему ты тюрбан не надел? — нервно усмехнулась Мэл.
— Дай волю воображению. — Он коснулся ее щеки. — Пожалуй, прошлое. О будущем сама позаботишься.
— Правильно, только…
— Приложи к шару руки. Не бойся.
— Я и не боюсь. — Она слегка прищурилась, сделала глубокий вдох. — Это просто стекло. Полный бред.
Мэл взяла шар, Себастьян накрыл ее руки ладонями и улыбнулся.
— Этот шар подарила мне на крещение тетя Брайна, мать Морганы. Для меня это было что-то вроде велосипеда.
Шар гладкий и прохладный, как озерная вода.
— В детстве у меня был черный пластмассовый шар. Задаешь вопрос, встряхнешь его, из отверстия выплывает ответ. Если не понял, повторяешь еще раз.
Себастьян опять улыбнулся, радуясь ее волнению, чувствуя наполняющую его силу, сладкую, как вино, легкую, как весенний ветерок. Надо показать что-нибудь простое.
— Смотри, — молвил он, голос гулко разнесся по комнате.
Пришлось посмотреть. Сначала перед ней была просто красивая сфера с радужными внутренними трещинками. Потом замелькали тени, образовались формы, размытые цвета. Потом Мэл охнула — прохладный шар разогрелся, как солнечный луч.
— Смотри, — повторил Себастьян. — Смотри сердцем.
Сначала показалась мать с прямыми белокурыми волосами до плеч, молоденькая и хорошенькая, несмотря на сильно подведенные глаза и слишком светлую помаду. Очарование пробивается сквозь косметику на смеющемся личике. Она улыбается юноше в белой форме и матросской фуражке, сбитой набекрень. Он держит на руках двухлетнего ребенка в пышном розовом платьице, черных туфельках и белых ажурных носочках.
Сердце выскочило из груди — это не просто ребенок, а сама она, Мэл.
На заднем плане большой серый корабль, оркестр играет бравурный военный марш, мельтешат люди, кричат все разом, слов не разобрать, только общий гул.
Парень высоко подбросил малышку, в его глазах сияют гордость, счастье, волнение, она полна невинности, любви, доверия к сильным рукам, слышит запах лосьона после бритья, заливается радостным смехом.