И протянул на ладони серьги. Воевода серьги принял, осмотрел.
— Прощаю. Впредь не теряйся. Подал голос Костя:
— Молод он ещё, исправится. Рядом с боярином не стоял никогда. Слава твоя воинская да знатность совсем память парню отбила.
Улыбнулся воевода в усы — понравилась ему лесть.
— Идите с Богом!
Те вышли довольные.
— Простил воевода. Суров он, да отходчив. А на улице уже смеркаться начало.
— Может, у меня переночуешь? Куда ты, на ночь-то глядя?
— Нет уж! Далеко ли до Чижей? Мигом добегу.
— Добежать-то добежишь, да деньги при тебе немалые, поберегись!
Тут же, у дома воеводы и расстались. Мишка едва успел из города выскочить, пока ещё ворота городские не закрылись. И — бегом к Чижам, благо видны вдалеке. Добежал уж почти, когда двое дорогу заступили.
— Ты чего тут разбегался?
— Домой спешу.
Он понял — драки не избежать. Вытряхнул грузик кистеня в ладонь, развернулся немного.
— Деньги за проход давай, не видишь — мытари мы, — захохотал долговязый в заячьем треухе.
— Мытарь деньги за товар взимает, а какой у меня товар?
— Гы-гы, счас найдём, — шагнул к нему второй грабитель.
Мишка не стал ждать — влепил ему в лоб грузиком кистеня. Сам тут же упал, успев при падении подсечь долговязого, да ногой в валенке врезал ему по лицу — от души. Вскочил, нож выхватил, долговязому к шее приставил.
— Чего балуетесь? Насмерть сейчас порешу! Скосил глаза долговязый, увидел товарища своего, что без чувств лежал, и понял — помощи ждать неоткуда. Сам из охотника в добычу превратился.
— Стражникам вас сдать, что ли?
— Не надо стражникам, — просипел долговязый.
К разбойникам и татям наказание применялось одно — повешенье. Зачем преступника в тюрьме содержать, деньги на его кормёжку тратить? Грабителю одно место — на суку, в петле.
— Отпусти, — прогнусавил долговязый.
— Ладно, я добрый сегодня. Забирай дружка своего и с глаз моих долой! А то — передумаю.
Вскочил долговязый, подхватил приятеля своего под мышки и поволок прочь. А Мишка домой отправился, сжимая в руке кистень.
Пока бежал из Хлынова, совсем темно стало. Только дома дух и перевёл. Всё-таки надо было послушать Костю, переночевать у него. А вдруг бы грабителей трое было да поопытнее? Окружили бы его со всех сторон — да дубиной по голове? Только сейчас в полной мере осознал Мишка свою оплошность.
А утром поспешил к Павлу. Рассчитался сполна с лесорубами, отдал деньги возчикам. А потом — к плотникам.
— Пора и дом возводить.
Затем отправился с артелью в город — артельному атаману место показать для стройки, на снегу план обоих этажей нарисовал, задаток оставил. А сам домой — отсыпаться, устал он за эти суматошные дни.