Анджело пристально посмотрел на нее. Тишина становилась угрожающей, Наконец он резко выдохнул и процедил сквозь зубы:
— Вчера вечером ничего не было.
От облегчения у Гвенны закружилась голова, и это привело ее в замешательство. Речь шла не только о ее гордости и соблюдении приличий. Ей было невыносимо думать, что он спал с другими женщинами. Она злилась и ревновала.
Красивые черты Анджело напряглись.
— Я не прикасался к ним... к моделям... Они просто сопровождали меня.
— И все время были в одежде?
— Si[9], — вымученно произнес Анджело. Почему он ее не выгонит? Странно, но чем ближе она подходила к двери, тем больше ему хотелось ее остановить.
Внезапно Гвенна обнаружила, что у нее дрожат колени. Обернувшись, она пристально посмотрела на Анджело.
— Значит, ты готов быть мне верным? Если нет, то мне нет смысла больше здесь задерживаться.
Анджело засунул кулаки в карманы брюк. Он чувствовал себя хищным зверем, которого посадили на цепь и заставили выполнять унизительные трюки.
— Per maraviglia[10]...
— Так да или нет? — неумолимо произнесла она.
Анджело не привык подчиняться требованиям других. Он дорожил своей независимостью. Но эта женщина с васильково-синими глазами и пухлыми розовыми губами была такой сексуальной. Позднее он так и не смог вспомнить, в какой момент решил подчиниться.
— Si... да. — Приблизившись к ней, он обнял ее за талию и нежно коснулся губами ее губ. — Так ты остаешься?
— Но... — пролепетала Гвенна, застигнутая врасплох поцелуем.
— Никаких но, дорогая. Я готов выполнить твое условие, но лишь в том случае, если ты больше не будешь встречаться с Тоби.
Гвенна удивленно посмотрела на него.
— Почему нет? Тоби мой старый друг.
— Ты его любишь, — произнес Анджело с ледяным спокойствием.
— Но между нами ничего не может быть. Тоби не смотрит на меня как на женщину.
— Мне очень жаль, — искренне сказал он.
Гвенна была заинтригована. Анджело Риккарди был вовсе не таким уж бесчувственным и жестоким, как ей показалось сначала.
— Пойдем, я покажу тебе твою комнату.
Они поднялись на второй этаж, где Анджело, открыв дверь одной из спален, провел ее в ванную и помог ей раздеться. Каждое его прикосновение было настолько нежным и чувственным, что ее бросало то в жар, то в холод. Затем он овладел ею прямо в душе. Закрыв в экстазе глаза, Гвенна упивалась каждой секундой их близости. Когда все закончилось, она так устала, что едва держалась на ногах.
Анджело накинул ей на плечи мягкое полотенце.
— Я, бы предпочел, чтобы ты бодрствовала, passione mia[11], — проворчал он.
— Я вчера почти не спала, — пробормотала Гвенна, чувствуя, как веки наливаются свинцом.