— У коней — ноги, дорогая Анна, — мягко напомнил Гордей, откровенно любуясь девушкой. И это называется — «специалист по сбору информации»?
— Первичная обработка — это самое главное, имей в виду, товарищ, — проникновенно и с большим чувством произнес я.
Иногда я тоже умею читать мысли других, даже без помощи их губ.
— А также предварительный анализ первой степени, — важно добавил я.
— Ты забыл, мой боевой товарищ, «последующую транспортировку ее клиенту согласно договору», — невинным тоном напомнил Гордей. Вид у него при этом был в высшей степени смиренный, зато в глазах кувыркались озорные чертенята.
Ну, что — как говорят ресторанные лабухи, пора на коду?
— У нас са-а-а-всем другая специализация! — хором пропели мы. Так что вышел почти чистый унисон.
Начните говорить в унисон уже сегодня, и к вам непременно станут прислушиваться!
Анка тоже внимательно выслушала нашу мелодекламацию. После чего презрительно поджала губки — ах, как ей это шло! — и постучала пальцем по своему чистому, как у ребенка, лобику.
— Идиот-ты, — качнула она плечиком. — Да вы хоть потригайте эту решетку.
Она крепко ухватилась за стальное звено и с силой потрясла. Для наглядности.
Клянусь Черным Сталкером, я отдал бы, наверное, еще девятнадцать тысяч баксов, а может, и все двадцать, если бы вся решетка этой бетонной «камеры временного содержания» тут же с грохотом посыпалась!
Но чудес не бывает, решетка осталась стоять как влитая. А мысль Анки, похоже, стоила того, чтобы ее как следует подумать. Один — ноль, да еще и не в нашу пользу!
Мы решили обойти все клетки, не надеясь особо на успех. Трудно надеяться на успех, когда не знаешь, как он выглядит в данном конкретном случае.
Но в предпоследнем ряду восточной линии мы заглянули ему прямо в глаза. И содрогнулись.
Гордей сразу заметил на клетках этой линии остатки технических устройств, которых мы не видели нигде прежде. В верхнем углу, почти под потолком каждой клетки, был вмонтирован жестяной кожух. Сперва я подумал, что он закрывает осветительную лампу клетки на случай непогоды. Но в третьем по счету помещении мы воочию убедились, что это — нечто совсем другое.
Обе решетки тут выломали из бетонных полов. Лишь отдельные шпалы и стальные прутья торчали, сгибаясь под острым углом к центру. Так же они торчали и из потолка, откуда несложно было сделать вывод, что решетки сломали, приложив к ним мощное физическое усилие примерно на уровне двух метров от земли. То есть чуть выше головы взрослого человека.
Сделать-то вывод мы сделали, а вот поверить в него было трудней.