Пес наклонил голову набок и, не раскрывая пасти, издал вопросительно-невнятное «мм».
— Вот видите, Полина Кондратьевна, совершенно безобидный зверек.
Идти до дома Яминой было далеко, да и не хотелось. Она с улыбкой потянула его за руку к стоявшему на отшибе сараю. Хозяева очень кстати забыли его запереть. Правда, прятать там было особенно нечего — разве что свежее душистое сено, разваленное досушиваться на чердаке под крышей.
Привязав лошадь внизу, забрались наверх по приставной лесенке. Разворошили шуршащую «перину», зашептались, захихикали.
Пес улегся прямо на пороге. Положил голову на лапы, не спуская глаз с щербатых досок настила.
— Так, говоришь, у вас был сегодня бал? — приглушенно донеслось сверху.
— Званый ужин с театральным представлением.
— Даже так?
— Угу-с. Все итальянец затеял. Господа, как обычно, остались в полнейшем восторге.
— Любопытный он у вас тип.
— Да-с, занятный, — согласился Антипов. — Ну что такое?
— Милый, я не могу. Он на нас смотрит.
— Кто?!
— Да Тузик твой!
Послышалось усиленное шебуршание. В полумгле над лестницей показалась растрепанная голова.
— Эй, собака! — громким шепотом позвал Игорь Сидорович. — Ты чего тут разлегся? Иди-ка погуляй! — и в пса полетел сапог. — Давай-давай! Иди отсюда.
Пес проследил взглядом за полетом обуви, рухнувшей на пыльный земляной пол в аршине от него. Неспешно поднялся на мускулистые лапы, подошел, понюхал и, презрительно развернувшись, задрал заднюю конечность. После шаркнул лапами в сторону расплывшейся лужицы — и вышел из сарая, гордо подняв голову.
Полина Кондратьевна прыснула в ладошку и увлекла хмурого друга в глубь сеновала.
Через некоторое время, глотнув терпкого вина из горлышка уж вполовину опустевшей бутылки, задумчиво разглядывая перекрестья балок, Антипов спросил подругу, теребившую в пальцах головку клевера, найденную среди сухой травы и ничуть не увядшую:
— Тебе когда-нибудь было так хорошо?
— Никогда.
— Даже в молодости?
— Моя молодость началась только сейчас, с тобой. А те годы я с радостью вычеркнула из памяти. Ах, кабы можно было повернуть время вспять. Если б можно было навсегда остаться такой, как нынче…
— Это невозможно.
— Я знаю… Но скажи, ты будешь любить меня также горячо, когда я превращусь в старушку?
— Конечно же нет!
— Что?!
— Все силы молодецкие я растрачу здесь и сейчас — и помру во цвете лет! А ты будешь меня оплакивать, пойдешь в монастырь?
— Вот еще! Найду себе другого — помоложе да покрасивей. Вон как ваш итальянец. Он, говорят, у вас вампир — знать, бессмертный, как Кощей, вдовой не оставит.