- Давай на середину реки, старый…
И, едва оба берега почти чёрной в ночи Изели стали одинаково далеки, она сделала знак Зугги - хватит.
- Послушайте - завтра, когда обнаружат наше исчезновение, а потом и пропажу большой лодки - где нас станут искать?
- Ясно дело, в устье. Против течения на такой не выгребешь, тем более втроём. - Сопля хмуро уставился на девчонку, ожидая очередного подвоха.
Та усмехнулась, поглаживая задремавшую на плече дрорду.
- Вот и пусть ищут. Зугги, продырявь ту лодку, чтобы потопла здесь, на глубине. А мы вверх поплывём - вдоль бережка, где течение послабее. До утра далеко окажемся, а там уж ножками, ножками. И пусть нас возле устья ищут хоть до посинения.
Зугги прямо-таки изумился.
- Молодца девка - хитро придумала! Чего сидишь, Сопля - помогай давай!
Сказано - сделано. Не без сожаления проводив взглядом тихо и бесславно потопшую вместительную шлюпку, троица отправилась совсем в другую сторону. Правда, пришлось высадиться у канатного сарая, где в кустах Линн припрятала предусмотрительно украденную у старой булочницы Аниты всю её дневную выпечку. Толстуха оставила её остывать, в то время как сама весьма неосмотрительно отвлеклась поболтать с соседкой…
В том месте, где река втекает в пределы городской черты Сарнолла, ещё старыми мастерами на обоих берегах были устроены две большие и крепкие каменные башни. Они равно хорошо были защищены как от атак с воды, так и от возможных поползновений со стороны суши. Но главное их назначение было не в этом. И даже не в том, что с них начинались две половинки городской стены, широкими дугами опоясывающие город и весьма надёжно закрывающие его от неприятеля.
Главное назначение башен заключалось в том, что между ними протянута была толстая, якорной выделки цепь. И если нужно было запереть реку от кораблей, то эту цепь, обычно свободно провисающую почти до дна, немного выбирали, натягивали - и перекрывали реку сверху. На ночь обычно тоже запирали - мало ли что.
Зугги немало поволновался по этому поводу, прежде чем сообразил, что на середине прогиб цепи вполне достаточный, чтобы на их плоскодонке проплыть, и вовсе не заметив преграды. Грести по самой стремнине против течения - занятьице ещё из тех, но отнюдь не тщедушный кузнец справился с ним. А уж потом, повернув к берегу, повёл лодку вдоль него, и почти без усилий.
Линн бесцеремонно растолкала Соплю. Тот самым беззастенчивым образом дрых на лавке, скрутившись в клубочек и накрывшись позаимствованным с большой шлюпки парусом.
- Смени Зугги, бездельник - вишь, старик совсем умаялся.