- Пошли, - буркнула зловредная девчонка, дёргая напарника за рукав - уж она-то даже дыхание не сбила, зараза этакая!
Вот, наконец, и нужный дом. Разумеется, широкую, с гостеприимно распахнутыми створками арку ворот обогнули десятой дорогой. А вот к угловой башенке, вздымающейся в ночное небо на добрую полусотню эрдов (1 эрд примерно полметра - прим.авт.), вот туда-то и лежал путь юных злоумышленников. Стена здесь была из цельного камня - без единой щелочки и даже окна, и вовсе не охранялась.
- Бззлик! - что-то подобное прошипела Линн, вручая своей воспитаннице крюк с привязанной верёвкой.
Кому-то могло бы показаться, что такая ноша непосильна для диковинной птахи. Но недаром говорят, что в полёте дракона (пусть даже такого недомерка) больше магии, чем силы. И Синди непринуждённо взмыла ввысь, утаскивая за собой вес, в несколько раз больший её собственного. Через несколько сетангов (сетанг - одна сотая анга, около секунды - прим.авт.) дрорда вернулась и уселась на плечо хозяйки. Радостная от того, что так легко и быстро выполнила поручение хозяйки, она довольно встрепенулась и что-то квирркнула в коротко стриженые волосы и ушко.
- Ну-ка… - проворчала Линн, с силой дёргая за уходящую к зубцам башни верёвку.
Однако дрорда зацепила крюк на совесть, и опасаться слететь вниз и упасть с высоты, пусть даже на лужайку, никому не грозило.
- И ещё разок, милашка, - девчонка нежно почесала дрорду где-то в том месте, где по идее затылок должен бы переходить в шею.
В свете звёзд и дальнего, на перекрёстке, фонаря было видно, как Синди томно смежила веки и потянулась всем тельцем за лаской. Но суровая хозяйка снова скомандовала:
- Блзис! - и указала рукой вверх - туда, где наверху башни в кокетливом стеклянном куполе горел фонарь, оповещая всех, что хозяин дома, к тому же у него всё в порядке.
Дрорда вздохнула совсем по-человечески, и можно было поклясться, что во взгляде её промелькнула укоризна.
- И не лентяйничай - если справишься, поймаю для тебя большую вкусную лягушку! - негромко ответила Линн, улыбнувшись ей.
При упоминании о лакомстве, которое дрорда обожала до дрожи в лапках, она разом навострила свои крохотные, кожистые и остренькие ушки - и немедля взмыла в ночное небо.
Сопля смотрел на всё это, разинув рот и в таком изумлении, что даже забыл шмыгнуть носом. Однако, опомнившись, тут же исправил свою оплошность и задрал голову вверх. Чуть погодя там, в свете фонаря, мелькнула неясная тень. А следом, почти сразу же, тот погас.
- Умница моя. - так поприветствовала Линн дрорду, неслышно слетевшую из ночного неба и деловито севшую на её плечо.