«Жигули» остановились, и Котов, заговорщицки подмигнув своему пассажиру, посоветовал:
— Давай побыстрее пересаживайся к себе и уезжай, не надо, чтобы тебя со мной видели. Это не в твоих и не в моих интересах.
«Ишь ты, ведет себя так, словно мы с ним уже в одной связке и действуем заодно», — раздраженно подумал Тягач.
Стараясь продемонстрировать свою кажущуюся независимость, он, не попрощавшись, вылез из салона и, посмотрев вслед отъехавшим «Жигулям», направился к своей машине.
Тягач не спешил включать двигатель, сидел и размышлял: «А может быть, эта встреча очередная проверка и Котов прощупывал меня по заданию Кулеша? Да нет, это вряд ли. Скорее всего, сыщик решил проявить инициативу независимо от начальства. Ну и я тоже пока докладывать Кулешу не буду. Вдруг мне удастся столкнуть лбами мафию и милицию — пусть пободаются! А сам в последнюю минуту сделаю ноги, избежав гибели. Вот только как это осуществить — вопрос». Тягач осознавал, что его положение все более осложняется и пока не видно никакого выхода. И, махнув рукой, он, подобно опытному пловцу, попавшему в беспощадный водоворот, решил бестолково не барахтаться, теряя силы, а, временно поддавшись быстротечному круговороту, в нужный момент резким рывком уйти в сторону и спастись, освободившись всего одним отчаянным усилием от безжалостно затягивающей и толкающей ко дну водяной воронки. Представив себя на месте этого пловца, Тягач понял, что сейчас надо благоразумно и смиренно позволить себя немного покрутить опасной криминальной спирали и, положившись на судьбу, ждать благоприятного случая для спасения собственной жизни.
Прошло три дня, но Тягача никто не беспокоил: Кулеш не давал о себе знать, да и майор Котов исчез и никак не проявлялся, словно его и не было на этом свете. Однако Тягача не радовало это затишье. Ожидание было ещё более тягостным, чем участие в опасной операции.
На четвертый день Самсонов, проходя мимо его машины в гараже, сказал буднично, как будто речь шла о рядовом задании: «Сегодня тебе надо съездить туда же, где был три дня назад. Там тебя уже ждут». И Тягач поехал к знакомому погребку. Кулеш был там. Вид у него был хмурый и явно взволнованный. И не без причины. К его группировке ещё месяц назад обратился важный в администрации города человек с просьбой ликвидировать довольно крупного коммерсанта. Насколько Кулеш мог догадываться, тот успешно влез в чужую сферу деятельности и начал создавать серьезную угрозу фирме, которую прикрывал авторитетом своего должностного положения этот государственный чиновник. Кулешу очень не хотелось выполнять этот заказ: за бизнесменом, которого надо было убрать, тоже стояли довольно могущественные силы, и его прикрывала так называемая зареченская группировка. С её главарем Табаком у Кулеша и так были враждебные отношения, а если ещё и «замочить» их человека, то война между группировками неминуема. К тому же братва Табака — люди серьезные и крови будет много, да и самому Кулешу наверняка придется из города уматывать на длительное время, чтобы уцелеть. А оставлять без присмотра свои дела в городе он никак не хотел.