Я не испытывал ни страха, ни каких-либо неприятных ощущений во время всего этого состояния, и по пробуждении был совершенно здоров. Необычным было разве лишь то, что, проснувшись, я довольно долго не мог думать ясно, но за четыре или пять часов окончательно пришел в себя.
Дон Хуан ничего мне не говорил и не расспрашивал о моих впечатлениях. Он заметил только, что я слишком быстро уснул.
— Единственный способ не заснуть — это стать птицей, или сверчком, или еще чем-нибудь в таком роде, — сказал он.
— Как ты это делаешь, дон Хуан?
— Это то, чему я тебя учу. Ты что, не помнишь, что я говорил вчера, когда ты был без тела?
— Что-то смутно.
— Я — ворона. Я учу тебя, как стать вороной. Когда ты этому научишься, то будешь оставаться бодрствующим и получишь свободу передвигаться куда угодно; иначе ты всегда будешь приклеен к земле там, где свалился.
Воскресенье, 7 февраля 1965
Следующая встреча с дымком состоялась около полудня, в воскресенье 31 января. Я проснулся на следующий день под вечер. У меня было чувство обладания необычной силой вспоминать все, что в течение опыта говорил мне дон Хуан. Его слова были словно впечатаны мне в память; я продолжал слышать их с необычайной ясностью и постоянством. В течение опыта я разобрался еще с одним явлением: все мое тело онемело вскоре после того, как я начал глотать пыль, попадавшую в рот при каждой затяжке. Получалось, что я не только вдыхал дым, но и поглощал смесь.
Я хотел подробней рассказать обо всем этом дону Хуану, но он сказал, что я не сделал ничего важного. Мне хотелось обратить его внимание на то, что я могу вспомнить все до мельчайших деталей, но его это не интересовало. Каждое воспоминание было точным и безошибочным. Сама процедура ничем не отличалась от предыдущего опыта. Казалось, один опыт переходил в другой, и я мог все воспроизвести по памяти с того момента, когда закончился первый. Я отчетливо помнил, что после того, как свалился на пол, исчезли все чувства и мысли, однако ясность не ухудшилась ни коим образом. Я помню, что последняя мысль, возникшая, когда комната перевернулась и стала стоймя, была: «Я, наверно, стукнулся головой об пол, а не чувствую никакой боли».
С этого момента я мог только смотреть и слушать. Я помню каждое слово, которое мне сказал дон Хуан. Я следовал всем его указаниям. Они казались ясными, логичными и легко осуществимыми. Он сказал, что мое тело исчезает и останется только голова, и потому единственная сейчас возможность не уснуть и быть способным к передвижению это стать вороной. Он скомандовал мне старательно мигать, добавив, что когда я смогу моргать, я буду готов выполнять дальнейшее. Затем он сказал, что мое тело уже полностью исчезло, осталась одна голова, голова не может исчезнуть потому, что именно голова превращается в ворону.