Санька мне дал раскладку по движениям в среде подчиненных Черненко и как я понял, полковник притащил с собой представителей двух группировок, не враждующих, но имеющих свой взгляд на некоторые вещи.
После процедуры знакомства, перешли к делу. Бойцы из состава полка внутренних войск хотели оставаться под командованием Черненко и согласны были перейти, но при условии сохранения такого положения. Таким образом, я получал у себя под боком группу, практически неподконтрольную мне. Управление осуществлялось бы только через полковника, а вот насколько я его мог контролировать, оставалось пока загадкой. Такая ситуация меня нисколько не устраивала. В душе я еще надеялся, что это жест людей, желающих сохранить лицо. Васильев же представлял мнение пришлых, прибившихся перед самым началом ядерной войны. Они готовы были сразу безоговорочно перейти в мое подчинение, основываясь на опыте группы Борисыча, которая влилась, и таким образом и сразу изменила свой статус и возможности. Да и люди при этом себя начали чувствовать увереннее.
Васильеву я ответил, что готов рассмотреть их предложения, но всех скопом брать не буду, а постепенно и каждого человека и его семью буду проверять на психическое здоровье. То, что касается условий Семенова, то они неприемлемы. Командир может быть один, и никого насильно я не тяну. Естественно полковника притеснять не собираемся, все-таки вместе воевали, и знаем друг друга, но и идти на поводу и устраивать казацкие выборы старшин никто не позволит. Хотите быть вольными и свободными, пожалуйста. Вас никто трогать не будет, конечно, если сами не будете задевать, но тогда не обижайтесь, если будем безжалостно зачищать. У нас слишком серьезные задачи, чтоб позволить кому бы то ни было нам мешать. Все. На этом разговор закончен. К вечеру Санька сообщит, с кем бы хотели пообщаться в первую очередь.
На этом разговор закончился. Когда довольный Васильев и задумчивый Семенов, одели противогазы и вылезли из нашего бронетранспортера, Черненко чуть задержался на пару слов. Говорил он грустно и устало.
— Правильно делаешь. Прямо кастинг устроил, но все правильно, я не удивлюсь, если ты еще всем вновь прибывшим медосмотр устроишь.
После чего он грустно усмехнулся, одел противогаз, и вылез из бронетранспортера.
На этой ноте я попрощался с посланцами, но червячок недоверия зашевелился. Надо бы их как-то проверить будет. Вдруг Черненко притворяется. Оставим этот вопрос открытым на следующий день, а пока и в бункере много работы. И в большой нужно съездить и с Ильясом пообщаться. Вдруг что интересное сообщит. Борисыч говорил, что жив еще и цепляется за жизнь как дикий зверь, хотя пара его подельников уже подохли.