Вопреки ожиданиям, наша фирма не умерла. Ее руководство каким-то образом перешло к Сергею и нашему главбуху. Мне, честно говоря, было глубоко по фигу, кто теперь будет стоять у руля компании. Лишь бы были заказы и нам бы платили зарплату. И премии с бонусами. Как и предполагал, копии всех документов оказались в других компьютерах, данные не пропали после ареста шефского компа, и худо-бедно мы продолжали работать. Заказов стало меньше. Часть клиентов сделала ноги, и заключила договора с другими фирмами, часть — осталась с нами, но как-то подозрительно сузила каналы общения.
Как понял, расследование гибели нашего босса не слишком-то двигалось. Никого не арестовали, никого не посадили. Периодически нас по очереди трясли одними и теми же вопросами. Где был? Что делал? Кто может подтвердить? А где были другие? А кто был недоволен вашей фирмой? Ну, и примерно в том же духе.
После трагедии, все работники офиса спонтанно взяли за правила собираться в большом шефском кабинете и пить чай. Ну, естественно, обсуждали разные идеи. Кто, за что, почему, и как? В головах наших сотрудников роились самые разные предположения, одно фантастичнее другого.
Шефа устранили конкуренты.
Шефа убили наши же сотрудники, желая заменить его на кого-то другого. Или из сугубо личных соображений.
Шеф покончил жизнь самоубийством.
Хотели, но не смогли обворовать офис, ибо смерть наступила часов в одиннадцать — двенадцать ночи.
Шефа с кем-то перепутали и убили случайно.
Я же, реально, верил только в две первые гипотезы, как наиболее возможные. Пытался найти разгадку сам, но безуспешно — не хватало информации. Толком не знал, кто, как и чем у нас занимается, да и вообще редко когда покидал в рабочие часы свой кабинет. И мои аналитические способности, если таковые и были, давали сбой.
Кому в действительности принадлежала фирма, я так и не разгадал, поскольку вообще не знал, кто наши акционеры: формально у нас — ОАО. Как потом выяснилось, наш Дмитрич не обладал ни одной акцией. Но какие у кого пакеты акций, и кто владел контрольным пакетом, я так и не понял. Да и не хотел я этого знать, если уж совсем честно.
Помнится сразу после перестройки, то бишь после окончательного развала Союза Республик Свободных, началась у нас рыночная экономика. Экономика эта, как известно, была не столько рыночная, сколько базарная. Можно было все, чего не запрещено, а то, что запрещено, тоже можно, только втихую. Об этом, обо всем, написаны уже тонны макулатуры, и сейчас не время, да и не место обсуждать те веселые времена. Скажу только, что был не очень продолжительный период, когда вполне приличные деньги делались буквально из воздуха, притом, что старые законы (какие законы?) уже не действовали, а новые вроде бы и не нарушались.