В 1282 г. произошли события, которые вошли в историю под названием «Сицилийская вечерня». Как сообщали хроники того времени, ненависть к завоевателям переполняла сердца людей. Французские бароны пытались сломить сопротивление сицилийцев.
Рассказывают, что незначительное происшествие послужило причиной начала легендарной резни. 30 марта 1282 г., а это был второй день пасхи, зазвонили колокола, сзывая верующих Палермо к вечерне. В это время какой-то француз у входа в церковь начал приставать к сицилийской девушке. Поспешившие ей на помощь местные жители убили злоумышленника. Это послужило сигналом к восстанию, в результате которого с иностранным господством на острове было покончено. Однако стихийный бунт не принес сицилийскому народу желанной свободы: в скором времени морская держава Западного Средиземноморья, королевство Арагон, оккупировала остров. Сицилийским же баронам смена иностранных властителей была на руку, ведь теперь центральное правительство отделяли от столицы Сицилии тысячи километров. После того как в конце XV в. Арагон и Кастилия объединились в Испанское королевство, судьба острова оказалась связанной с Испанией, которая вместе со своим владычеством принесла инквизицию. За исключением кратковременного правления герцога Савойского, вплоть до 1860 г. Испания правила на Сицилии с помощью наместников или «независимых государей», выходцев из правящей династии испанских Габсбургов, а позднее Бурбонов. Когда в 1848–1849 гг. волны буржуазной революции докатились до маленького средиземноморского острова, сицилийские крестьяне поднялись против своих феодалов-угнетателей. Однако Бурбоны потопили восстание сицилийцев в крови. Только Гарибальди, возглавившему борьбу за единство Италии, с помощью населения Сицилии в 1860 г. удалось освободить остров от ига испанских завоевателей.
Однако сицилийцы, как, впрочем, и жители Южной Италии и Сардинии, очень быстро поняли, что воссоединение Италии не принесло им желаемого социального прогресса. Крестьянам острова, как и прежде, не хватало земли. Буржуазия Северной Италии и не думала о том, чтобы выполнить свои обещания. Франческо Криспи, министр внутренних дел и премьер-министр Италии, выражавший интересы империалистической буржуазии, управлял Сицилией с помощью военных судов и осадного положения. Поэтому не удивительно, что у большинства сицилийцев воссоединение Италии не вызвало особого духовного подъема. Криспи заключил союз с крупными землевладельцами Сицилии, опасавшимися требований безземельных крестьян.
Анализируя политико-экономическое положение Италии тех лет, выдающийся марксист и основатель Итальянской коммунистической партии Антонио Грамши пришел к выводу, что это «объединение было осуществлено не на основе равенства, а на базе господства Севера над Югом в территориальных отношениях между городом и деревней, то есть что Север по существу был «спрутом», который обогащался на расходах Юга, и что его промышленно-экономическое развитие находилось в прямой связи с истощением хозяйства и земледелия Юга».