Он посмотрел на меня, на его лице была мука. Его руки были опущены по бокам и сжаты в кулаки.
- Нет, я не смыл бы в море все, что мы получили, и я никогда не навредил бы тебе, Мерри. Я никогда не опозорил бы Эссуса и все, что он попытался сделать, спасая твою жизнь. Ты носишь его внуков. Я хочу быть здесь и увидеть родившихся малышей.
Его свободно распущенные волосы развевались вокруг него, и казалось, что большинство волос раздуваются от ветра или как в струящейся воде, как будто в этой комнате течет невидимая река и играет кончиками его волос около лодыжек. Держу пари, что его волосы то не спутываются.
Море снаружи успокаивалось, шум удалялся, пока снова не наступила привычная для этого берега тишина.
- Простите. Я потерял контроль над собой, и это непростительно. Я знаю, как и все сидхе, что подобные ребяческие демонстрации силы бессмысленны.
- И ты хочешь, чтобы Богиня вернула тебе больше силы? - Спросил Рис.
Баринтус искал ответ, и на мгновение в его глазах снова показалась та же вспышка черноты, затем сглотнул и успокоился.
- Да. А ты бы не хотел? О, но я забыл, у тебя есть ситхен, ждущий тебя, возвращенный Богиней только вчера. - В его голосе теперь явно была слышна горечь, и океан шумел так, что казалось его размешивала чья-то нетерпеливая рука.
- Возможно, есть причина, что Богиня не вернула тебе больше твоих возможностей, - сказал Гален.
Все мы посмотрели на него. Он опирался на косяк двери, выглядя серьезно, но спокойно.
- Ты не знаешь, о чем говоришь, мальчик. Ты не помнишь, что я потерял.
- Не помню, но я знаю, что Богиня мудра, и она видит в наших сердцах и умах больше, чем мы. Если это - то, что ты делаешь только с небольшой частью твоей вернувшейся силы, то насколько высокомерным ты был бы со всей вернувшейся силой?
Баринтус шагнул к нему.
- Ты не имеешь права судить меня.
- Он - отец моих детей настолько же, насколько и Дойл, - сказала я. - Он - король моей королеве настолько же, насколько и Дойл.
- Он не был коронован волшебной страной и самими богами.
В дверь постучали. От чего я подскочила.
- Не теперь. - Сказал Дойл.
Но дверь открылась, и это был Шолто, Властелин Всего, Что Проходит Между, Король Слуа. Он вошел со своими распущенными волосами белокурым плащом, разметавшись поверх черной с серебром тунике и сапогам.
Он потратил впустую улыбку на меня, а я получила полное представление о его трехцветных глазах - жидкое золото вокруг зрачка, круг янтаря, а затем желтого, как осенние листья осины. Его улыбка исчезла, он повернулся к другим и сказал: