Фё Дэрриг остался позади, глядя на высокую человеческую девушку с улыбкой. Она улыбнулась ему в ответ, и на ее лице не было ни тени сомнения, что перед ней было привлекательный низший фейри.
Роберт прошел вперед, мы шли следом, поэтому я оставила на потом мысли о возможной паре Элис и Фё Дэррига. Он не был бы моей чашкой чая, но я знала, на что он способен, а она?
Я покачала головой и отодвинула эти мысли подальше. Их любовные отношения были не моим делом. Офис был опрятным и современным, в теплых оттенках земли, еще здесь была стена с фотографиями, где все сотрудники могли разместить свои семейные фотографии и видеть их в течение дня. Роберт и его партнер были изображены в тропических рубашках на фоне красивого заката. У готши Элис было несколько фоток, на каждой из которых они была с разными бойфрендами, хотя возможно, это были просто друзья. Помещение делила перегородка тоже в теплых тонах, что-то между желтовато-коричневым и коричневым цветом, которая отделяла зону отдыха от офиса. Мы услышали голоса прежде, чем мы прошли за перегородку. Один из голосов был низким и мужским, другой - высокое и женским.
- У нас гости, Сладкая Горечь. - Произнес Роберт бодрым голосом.
Раздался вскрик и звук разбившейся фарфоровой чашки, а затем мы оказались за перегородкой. Здесь была хорошая кожаная мебель с подушками и большим журнальным столиком, на котором стоял восточный поднос с напитками и закусками из автоматов, а также здесь были мужчина и фея-крошка.
- Ты же обещал, - пропищала она и ее тонкий голос был полон гнева, и походил скорее на гудение насекомого, которого она напоминала. - Ты обещал, что ты никому не скажешь!
Мужчина стоял, пытаясь ее успокоить, пока она парила под потолком. Ее крылья были смазанным пятном, и я знала, что если она остановится, то ее крылья не будут крыльями бабочки, а чего-то более быстрого и тонкого. Ее крылья отражали искусственный свет с небольшими переливами цветов радуги. Ее платье было фиолетовым, немного темнее моего. Ее волосы развивались по плечам светло-русыми волнами. Она могла поместиться в моей руке, она была крошечной даже по меркам фей-крошек.
Мужчина, пытающийся ее успокоить, был партнером Роберта, Эриком, его рост был пять футов восемь дюймов, он был худым, аккуратно одетым, загорелым, и красивым в своем роде. Они были парой больше десяти лет. Перед Эриком последней любовью в жизни Роберта была женщина, которой он был предан, пока она не умерла в возрасте около восьмидесяти лет. Я думала, что для Роберта было храбрым опять полюбить человека так скоро.