Перелом наступил мгновенный, то ли от неожиданности моих контраргументов, то ли от природной боязни лояльных граждан (каковым являлся жирный) политических обвинений, частично взятых мной из текущей периодической печати и выступлений Хрущева. Мужчина замолк сразу, но теперь уж я не мог успокоиться… Я так разволновался, что у меня тряслись руки и кофе из стакана на моем подносе несколько раз выплеснулось в рассольник.
– Жилы бы вам перерезать,– говорил я, дрожа от ненависти, словно в лихорадке,– морда жирная, на чужой крови разжирел…
– Ладно, – сказал мне примирительно кто-то в очереди,– не надо нервничать,– и он пропустил меня вперед.
Все стоящие впереди меня расступились, как бы сторонясь меня. Кассирша осторожно как-то назвала сумму и мягко положила мне на поднос сдачу. Усевшись, я стал есть, и первый приступ раздражения, по обыкновению особенно сильный, постепенно рассосался, но осталась досада не на суть, а на пластику поведения: на дрожащие руки, на захлебывающийся голос и т. д. В этом было недостаточно силы и соответствия моему новому положению. Поэтому, в качестве компенсации, доказывающей, что я не уязвлен и всю эту шушеру презираю, я прибег к кривой, несколько циничной улыбке, с которой и отобедал… Но перед уходом, проходя мимо, я все-таки сильно толкнул столик, за которым сидел мой одутловатый враг, так что борщ его расплескался и намочил хлеб… Он глянул на меня со злобой, но промолчал, однако за него вступилась женщина из простых, уборщица, которая замахнулась на меня тряпкой, которой она вытирала столики.
– Ишь хулиган,– злобно крикнула она,– бандит… В милицию захотел…
– Не надо, Егоровна,– сказала женщина иного, полуинтеллигентного вида, в чистом халате, наверное, заведующая столовой, явившаяся на скандал,– пусть его… Пусть идет…
Повторяю, время тогда было странное, путаное, и лишь представители низов находили в себе силы противиться нелепым завихрениям Хрущева, пытающегося, как казалось, уравнять в правах и развязать инициативу элементов, устраненных Сталиным из созданного им при под-держке масс сильного ясного общества с простой структурой, понятной даже малограмотному.
Конец первой части
Часть вторая
МЕСТО В ОБЩЕСТВЕ
Замечая же, как званые выбирали
первые места, сказал им притчу: когда
будешь позван кем на брак, не садись
на первое место, чтоб не случился кто
из званых им почетнее тебя, и звавший
тебя и его подошед не сказал бы
тебе: «уступи ему место»; и тогда со
стыдом должен будешь занять
последнее место.
Евангелие от Луки. 14, 7-9