— Вот что, парень! Я воспитывал тебя слугой короля и надеялся, что ты по моему примеру подашься на службу. Уж кто-кто, а солдаты из шотландцев всегда выходили прекрасные. Но короля нет, на островах сумятица, а ты слишком юн, чтобы правильно выбрать сторону. Надеюсь, все еще переменится, но пока лучше бы тебе держаться подальше от сабельного звона. Слушай мое решение: когда я умру… — дед жестом приказал мне заткнуться. — Когда я умру — а умру я скоро, сам знаешь, как меня этой зимой кашель одолел! — когда я умру, бери это письмо и шагай в Глазго. Есть у меня там старый знакомый, из интендантов. Эти нигде не пропадут, у него и сейчас там свое дело. Работы он тебе, конечно, не даст, но в письме я прошу о немногом: пристроить тебя юнгой на корабль. Только не на всякий, а на идущий в Вест-Индию. Там, знаешь ли, британцев мало и времени на разборки меж собой нет. Так что если и сгинешь, то за родину, от руки какого-нибудь испанца, а это смерть достойная порядочного человека. Восстановится здесь законная власть — вернешься, если захочешь. Все понял?
— Да что мне делать за океаном? — растерялся я от таких новостей. — И на корабле… Дед, я моря-то не видел!
— Справишься! Не бойся, я же тебя не капитаном прошу определить… - дед закашлялся и мне пришлось держать кружку, пока не прошел приступ. Наконец он хлебнул эля и продолжил: — Ты не дурак, Джонни. Ты умеешь читать и писать, хорошо считаешь, у тебя пара не боящихся никакой работы рук и крепкое здоровье. Я немногому смог тебя научить, но ты знаешь, как зарядить мушкет и отобьешься саблей… Ну, от какой-нибудь злой индейской девки отобьешься. Кроме того, я часто ругался по-испански, а значит, самых злых наших врагов ты узнаешь легко. Остальное приложится! Я не приказываю тебе удрать с корабля в первом же порту, решай сам, где тебе лучше остаться.
Но советую: попробуй пожить там. Рассказывают о сказочных богатствах… Так много рассказывают, что я в эти богатства ни черта не верю. Но было бы мне шестнадцать — поплыл бы посмотреть своими глазами. Может быть, там и устроишься навсегда, в Новом Свете. Говорят, и Новая Шотландия там имеется.
— Где? — не поверил я.
— Чуток посевернее Новой Англии, где же еще ей быть? Одним словом, я все сказал, письмо будет лежать в ящике. После моих похорон здесь не задерживайся: мы задолжали уже малость побольше, чем стоит наша ферма. Все мои вещи оставь, пусть поделят кредиторы. Только шляпу возьми: негоже проситься на корабль в соломенной. Подумают еще, что ты мастер только навоз разгребать. Так оно и есть, но им-то зачем знать?