- Я занимаю инженерную должность,- сказал Ким,- случайно поцарапался... Не заметил проволоку... Я через год снова в университет поеду... В пятьдесят четвертом.
- Молодец,- сказала Лидия Кирилловна, - вот, Катя, тебе И кавалер... А мы ищем...
- Мама, оставь,- вновь раздражаясь, сказала Катя.
- Не буду, не буду,- торопливо замахала руками Лидия Кирилловна и ушла на кухню.
- Ким,- позвала Катя, усаживаясь против него, положив подбородок на ладони.
- Что? - тихо спросил Ким, чувствуя до сладости приятные толчки пониже сердца.
- Здравствуй,- сказала Катя.
- Здравствуй, Катя,- ответил Ким.
Лидия Кирилловна внесла электрический чайник, разрезанный торт и тоже разрезанный купленный Кимом кекс. Она поставила вазочку варенья, очень вкусного, пахучего, маленькие, размером с вишню яблочки плавали в густом бордовом желе. От чая стало жарко, Ким расстегнул было куртку, но, вспомнив о несвежей рубашке и штопаном свитере, торопливо застегнулся опять.
- Может, по рюмашечке? - спросила Лидия Кирилловна. Она достала графинчик темно-вишневой наливки.- За вас, дети, разлив и подняв стопку, сказала Лидия Кирилловна, мы уже отжили свое, хорошо ли, плохо... А вы только начинаете жить...
Чокнулись, выпили. Побегав на морозе, Ким полностью протрезвел от выпитых им ранее стопок водки, однако теперь наливка сразу ударила в голову, все приятно закружилось, и он начал плохо слышать, что являлось верным признаком опьянения. Лидия Кирилловна куда-то исчезла, они сидели с Катей друг против друга и смотрели в глаза, кто пересмотрит. Потом Катя рассмеялась, замигала, взяла шоколад и принялась разворачивать, разрывая серебристую обертку длинными пальцами. Она отломила две дольки, положила их себе в рот, затем отломила сбоку продолговатую полоску и протянула Киму через стол, зажав один конец пальцами. Ким вытянул шею, надкусил. Ким откусывал кусочки и засовывал под язык, где они приятно таяли. С каждым разом ему приходилось все дальше и дальше вытягивать шею, потом даже приподняться, полоска исчезла, и Ким прикоснулся губами к Катиным пальцам, поцеловал их измазанные шоколадом кончики.
- Противный,- сказала Катя,- у меня под ногтями полно твоего противного шоколада...- Она сложила вдвое бумажную салфетку и принялась уголком вычищать шоколад из-под ногтей.
Чувствуя дрожь в груди и ногах, Ким обошел вокруг стола и сел рядом с Катей. В том месте, где их бедра сливались, становилось все жарче и жарче. Тело его, затянутое в суконную куртку, изнемогало от жары, от жажды, и в полубредовом состоянии он жадно припал к тугим синим жилкам у Катиной ключицы. Прохладный солоноватый привкус девичьей кожи не утолил жажду, а удесятерил ее, в воздухе завертелись фиолетовые спирали.