Я так глубоко задумался о пропаже валерьянки, что даже не заметил прихода Эльки. Очень странно, обычно они с Гонзо истошно орут, завидев друг друга. В обряд встречи входит и катание «на коне»: Элька скачет по квартире с Гонзо на спине, громко фыркая для полного сходства с лошадью.
– Привет, лопух! – Терпеть не могу, когда она так ко мне обращается. Понравилось бы фанам и поклонникам сэра Лоуренса Оливье или Макса фон Сюдофа, если бы их идолов обзывали «лопухами»? – Слушай, балбес, я нашла тебе работу! Заработаешь денег себе на брекеты и наконец-то перестанешь шепелявить.
Элька славится деликатностью. Вдобавок она считает меня кретином, который самостоятельно шагу ступить не может, а иногда – и дорогу в туалет найти. Лет ей столько же, сколько мне, но ведет она себя так, будто умнее всех. Элька не устает доказывать, что женщины развиваются быстрей. Звучит угрожающе. Подружились мы с ней, когда в школе объявили конкурс на самых противных учеников и я в первый раз стал победителем.
Я собирался держаться подчеркнуто холодно, но Эльку моя холодность не остановила, она попыталась поцеловать меня. Захват не удался, Элька свалилась с тахты. Подозреваю, под ковром образовалась глубокая вмятина (не забыть проверить). Должен заметить, я совсем не привередлив во всем, что касается секса, – но Элька! Во-первых, она похожа на пьяного трансвестита, во-вторых, от нее все время пахнет леденцами от укачивания, в-третьих… Нет, этого достаточно, чтобы на мое раскаленное либидо дохнуло антарктическим морозом.
– Работа в рекламе. У тебя будет настоящая роль!
И небо прояснилось! Зазвенели победно иерихонские трубы. В моем воображении я уже рассказывал журналистам о начале своей карьеры. Слышал, как трезвонит телефон в Голливуде и моя хорошенькая секретарша (размеры 108 – 63 – 108) спрашивает: «Руди, ты есть для Спилберга или как?»
– Рудольф, это реклама клея для зубных протезов, – откуда-то издалека донесся голос Эльки.
– Что-о-о?
– Для начала сойдет, и к тому же ты будешь молчать в кадре.
В этот момент я пообещал себе, что, если хоть какая-нибудь женщина обратит на меня внимание, немедленно брошу Эльку без зазрения совести. И пусть она рыдает под дверями моего прекрасного дворца с двумя бассейнами (один будет детским, на тот случай, если я так и не научусь плавать).
– Либо ты берешь что дают, либо до конца жизни будешь только мечтать о сцене и шепелявить, – не унималась Элька.
Тут, к счастью, появилась мама, она прекратила это издевательство, отправив нас в погоню за бабушкой.
Поздно вечером