Поэтому связисты не были совсем уж гражданскими: пояс мужичка оттягивала тяжелая кобура, выглядевшая на нем чем-то лишним, неуместным. Ну как оптический прицел на самопале из водопроводной трубы.
— Давай, Неклесов, не робей! — подбодрил докладчика Балагур. — Тут все свои.
Свои насмешливо загудели, и мужика внезапно прорвало.
— Утащили его! — выпалил он густым басом, неожиданным для существа такой субтильной конституции.
Повисла тишина. Слышно было даже, как кто-то, шевельнувшись, звякнул металлической деталью амуниции. Где-то далеко мерно капала вода, пощелкивало что-то в тянущихся по стенам трубах. Все ждали продолжения, но связист замолчал, как воды в рот набрал. Пауза стала невыносимой, и собрание взорвалось:
— Кто утащил?.. Кого утащили?.. Люди или твари?.. Говори толком!.. Что случилось-то?.. Кто утащил-то?..
— Хорэ! — грохнул кулаком по жалобно хрустнувшему столу Батя. — А ты чего язык проглотил? Говори все толком, как нам с майором рассказывал.
И мужик послушался, стал рассказывать. С длинными паузами, понукаемый попеременно то майором, то президентом, со множеством отступлений и ничего не значащих подробностей, он поведал притихшим военным, как восстанавливал обрыв кабеля неподалеку от поста, преграждающего выход из туннеля на поверхность, и как на его глазах неизвестные в масках утащили человека в один из боковых ходов. А вот и важная деталь: ход-то был тупиковым. По крайней мере, всегда таковым считался.
— А ты что же? — задал резонный вопрос один из собравшихся. — Вон, пушка у тебя на поясе! Наделал бы им новых дырок в масках!
— Сдрейфил я, — честно признался связист. — Пистолет дернул, а он в кобуре застрял. Вжался в нишу между подпорками и молюсь, чтобы меня не заметили. Да я не военный же, мужики… Что я могу-то? Пронесло и ладно.
— Чую, что пронесло, — хмыкнул кто-то из задних рядов. — За версту разит! — И большая часть слушателей с готовностью заржала.
— А ну все заткнулись! — рявкнул Батя.
Сказал строго, а сам спрятал усмешку в усах: сам такой же солдафон, как и все остальные, ценит простой мужицкий юмор. Он кашлянул, сбил смешок и произнес значительно:
— У кого какие мысли?
— Измайловские это, — проронил худощавый седой капитан. — Их рук дело…
Игорь был ошеломлен. Такой же шок испытал бы любой его сверстник, узнай он внезапно, что инопланетяне существуют взаправду. И не просто существуют, а многие, оказывается, об этом xopoшо знают, но тщательно скрывают от остальных, чтобы не будоражить понапрасну неокрепшие умы. Рушилась вся система привычного Игорю мира, в котором среди бескрайнего океана пространств, необитаемых или населенных безмозглыми тварями, существовало лишь два островка цивилизации, две станции бывшего Московского метрополитена — Первомайская и Щелковская, да разрозненные поселения чудом выживших где-то за МКАДом, влачащих жалкое существование и стремительно вырождающихся «надземных» «людей».