— В окружной морг. Ознакомиться с результатами вскрытия Канцлера.
— Ох, Пашечка, не езди. У меня дурное предчувствие.
— Инна, не ерунди. Погиб мой друг. Я даже имени его настоящего не знаю, а он… Может быть, этот отравленный кусок предназначался мне. Или тебе. Надо ехать.
— Тогда можно я поеду с тобой?
— В морг?
— Ну и что? Я подожду в машине. Не бросай меня одну!
— Хорошо, только не устраивай истерик. Одевайся. У нас мало времени.
Пока Инна одевалась, Павел вызвал такси.
Когда они спустились в холл, такси уже ждало их у выхода. Они сели, Павел назвал адрес.
Ехать пришлось далеко. Видимо, окружной морг не пользовался у местных жителей хорошей репутацией.
Такси подъехало к дверям морга. У дверей стояла и курила высокая сухопарая женщина в зеленом медицинском халате. Из-под халата виднелись джинсы и туфли на высоком каблуке.
Павел вышел из машины.
— Вы доктор Ригли? — спросил он женщину.
— Да. А вы мистер Лозоход?
— Да. Со мной моя невеста.
— Я не советовала бы ей входить в стены морга.
— Я тоже так думаю. Инна, ты обещала мне, что побудешь в такси.
— Хорошо. — Инна быстро клюнула Павла в щеку. — Иди и знай, что я жду тебя.
Следом за доктором Павел вошел в морг.
Доктор Ригли привела его в небольшую комнатку, где пахло дезинфектантами, и сказала:
— Подождите минутку.
Павел кивнул.
Доктор Ригли вышла и скоро вернулась, держа в руках папку с распечатками. Села напротив Павла, открыла папку.
— Итак, момент истины, — сказала она сухо, без намека на шутку. — Ваш друг, имени которого вы, как ни странно, не знаете, скончался от анафилактического шока.
— То есть? Он был отравлен?
— Можно сказать, что отравлен. В пище, которую вам подали за ужином, оказалось слишком много бензоата натрия. В принципе это безобидная пищевая добавка, и организм нормального человека, не аллергика, воспринимает ее спокойно. Но ваш друг был аллергиком, реагируя именно на бензоат натрия. У него начался отек легких, асфиксия и внутреннее кровотечение. Вообще-то аллергика можно спасти, если вовремя ввести ему специальные препараты, но кто же мог знать! К тому же асфиксия настигла его мгновенно, к появлению врачей пациент был уже необратимо мертв.
— Выходит, кто-то отравил пищу…
— Нет. Пища в прямом смысле не была отравлена. Смертельной она оказалась только для вашего друга. Кто мог знать, что у него аллергия?
— Это мне и предстоит выяснить.
— Почему вам? Будет работать полиция…
— Нет. Я сам. Он очень много для меня значил. И то, что я так и не узнал его имени, — позор для меня. Когда я могу забрать тело из морга, чтобы похоронить его.