Карга обнажила свои немногие клыки в более добродушной, как догадался Маккенна, ухмылке.
— Да, — сказала она. — Мы довольно долго уже повторяли одно и то же — это янки словно бы не понимают сути вопроса, а не апачи.
— Верно, верно, мать. Но я прервал твои мысли. Ты рассказывала о Сно-Та-Хэй.
Малипаи лукаво кивнула.
— Лишь кое-что о нём, — поправила она.
— Ну, конечно, — отвечал Маккенна. — Пожалуйста, продолжай.
— Особенность в том, — сказала старая дама, принимая приглашение, — что все люди полагали, будто тайна Сно-Та-Хэй умерла вместе с Нана. Престарелый вождь ушёл от них внезапно несколько лет назад и, как считалось, не сделал ничего, чтобы передать ключ к тайне сокровища. Но людям следовало бы знать Нана получше. Все эти годы секрет настолько хорошо скрывался, что каждый апач (кроме одного) не сомневался, что сокровища потеряны навсегда. Этим единственным апачем был, конечно, старый Энх. Всё время он хранил тайну Нана, но только в последний месяц, когда сам узнал, что собирается умирать, он дал знать своему преемнику, что местонахождение золота скрыто в его уме и памяти.
Тут Маккенна перебил Малипаи, заявив, что всё это он знал уже от Пелона. На это старая дама отрезала, что, если её рассказ ему не интересен, пусть так и говорит.
— На кой чёрт, спрашивается, я тут трачу время на тебя? Разве я не сказала, что расскажу тебе то, что Пелон не стал бы?
Маккенне потребовалось пять минут мелкого вранья и кельтской лести, чтобы разгладить её встопорщенные перья, но наконец она прекратила браниться.
Этот скрытный старый койот, Энх, был не в состоянии найти кого-нибудь из соплеменников, кому он мог бы доверить тайну Сно-Та-Хэй. Дело было в том, собственно, что и он, и его племянница, Малипаи, были последними в роде из стариков, а из молодых соплеменников никто в каньоне не был, зная о нём только по рассказам. Некоторые говорили — и Малипаи верила этому, — что ни один из апачей не был в Сно-Та-Хэй с тех пор, как умер Нана. Согласно другой истории тайна каньона первоначально была доверена трём племенам: чирикауа Кочиса, мимбреньо Мангаса Колорадаса-старшего, так же как и старому Нана. Но было ли это так, Малипаи не могла судить. Всё, что она знала, — это что никто из апачей, кроме рода Нана, не навещал золота. Могло быть и вправду так, что чирикауа и мимбреньо изначально разделяли тайну каньона с Нана, но чего стоили теперь все эти размышления? Если другие два племени когда-то знали дорогу в Сно-Та-Хэй, они её утратили, как и люди Нана. Это дело мог бы разрешить лишь Йосен, только Бог. Старую Малипаи интересовало лишь то, что знала она сама.