Насколько позволяло разрешение экранчика, я увеличил снимок. Вот что меня зацепило почти сразу: я не увидел швов между камнями или кирпичами! Казалось, оба столба высечены из цельного камня.
— Терхо Петрович! — закричал я. — А можно подплыть вплотную?
Он приглушил мотор.
— Что?
— Подплыть! Вплотную! Потрогать!
— Опасно! Камни под водой — острые. Пробьют лодку. Нет, с воды нельзя. Только с суши.
— Эти столбы — они правда из цельного камня?
— А то как же! Видно же даже отсюда.
— А что на доске написано, кто-нибудь прочитал?
— Прочитали, прочитали, есть еще грамотные, не все в город переехали. Только я не помню. Барон Виттенберг и еще что-то. Тысяча восемьсот тридцатый… Вернемся, Муру спросим, у нее все записано. Кто строил, когда строил. Поплыли, а то, не дай бог, изанда налетит, всем плохо будет…
— Что налетит?
— Ветер продольный, волну разгонит! Захлестнет с краями!
На небе развернулся уже веер из загибающихся перьев. И мы поплыли поскорее, лодка даже приподняла нос. Вода журчала под днищем — будто шумел по камням ручей.
— Я посчитал, — сказал чуть погодя Хайям. — Каждый столб весит десять тысяч тонн. Плюс-минус тысяча.
— И что? — не сразу понял я.
— Как? — спросил Хайям.
И действительно, как?
Я оглянулся. Ворота канала были уже почти не видны. Небо в той стороне потемнело.
— Гром-камень весил полторы, — сказал я. — Да уж. Методика описана, и тут ее явно не применяли… Наверное, это природная скала, ее просто обработали. Скололи лишнее. Другого объяснения не нахожу. Поэтому и острые камни на дне…
— …на входе в канал, — подхватил Хайям. Он, когда был в ударе, во все врубался с полоборота.
— Похоже, что канал так и не достроили, — сказал я. — «Епифанские шлюзы». Таких историй могло быть много.
— С другой стороны, перемещение и стотонных, и четырехсоттонных каменных блоков в истории зафиксировано. Опять же, совершенно непонятно, как предки это делали. Я имею в виду Баальбек и почему-то забываемую всеми Храмовую гору. Когда Ирод реконструировал храм, в основание стены были положены брусья по двести тонн. А дома стояли от места стройки метрах в сорока. Вот этого я вообще вообразить не могу…
— Ему, как и Соломону, помогала нечистая сила, — сказал я.
— Тогда, может, и здесь? — Хайям кивнул за плечо.
— Почему бы нет? — сказал я. — Места глухие, никто не заметит…
Озеро тем временем резко сузилось, поднялось отвесными берегами и свернуло влево. Если что, подумал я, тут и на берег не выбраться. Как бы в ответ на эту мысль мотор закашлялся, а сзади налетел ветер — не очень сильный, но неожиданно холодный.