– Я никогда не обещаю того, в чем не уверен. Я поддерживаю связь с Пуатье и получаю оттуда сведения о вас. Кроме того, я и сам видел вас в прошлом году во время религиозной процессии.
– Так вы наблюдали за мной, – в бешенстве крикнула Анжелика, – словно за дыней, которая зреет под стеклянным колпаком!
Но этот образ ей самой показался столь забавным, что она прыснула и гнев ее остыл. Честно говоря, она предпочитала знать всю подноготную, чтобы не попасться в западню, как наивная дурочка.
– Если бы я пожелал говорить с вами, как принято в вашем кругу – серьезно сказал Молин, – я мог бы прибегнуть к обычным отговоркам: юной, совсем еще юной девушке нет нужды знать, чем руководствовались родители, выбирая ей мужа. Добыча же свинца и серебра, торговля и таможенные пошлины вообще дело не женского ума, и тем более не дело знатных дам… А разведение скота – и того меньше. Но мне кажется, я знаю вас, Анжелика, и с вами я хочу говорить начистоту.
Ее ничуть не шокировал его фамильярный тон.
– Почему вы считаете возможным говорить со мной иначе, чем с моим отцом?
– Это трудно объяснить, мадемуазель. Я не философ и все свои знания приобрел в практической работе. Простите мою откровенность, но я вот что вам скажу: люди вашего круга никогда не поймут, что меня в моей деятельности вдохновляет жажда труда.
– Но крестьяне, по-моему, трудятся еще больше, чем вы.
– Они тянут лямку, а это совсем не то же самое. Они тупы, невежественны, не понимают, в чем их выгода, как, впрочем, не понимают этого и знатные сеньоры, которые ничего не создают. Ведь знать не приносит никакой пользы и умеет только одно: вести опустошительные войны. Ваш отец начал что-то делать, но и он, извините меня, мадемуазель, никогда не поймет, что такое труд!
– Вы думаете, он не добьется успеха? – с беспокойством спросила Анжелика.
– А мне казалось, что его дела идут неплохо, и доказательство тому – ваш интерес к ним.
– Это было бы особенно веским доказательством, если бы мы продавали по несколько тысяч мулов в год, а главное, если бы наше дело приносило значительную и все возрастающую прибыль: вот верный признак того, что дела идут неплохо.
– Ну а разве мы не добьемся этого рано или поздно?
– Нет, потому что разведение мулов, пусть даже поставленное на широкую ногу, даже при наличии денежного резерва на случай непредвиденных трудностей вроде эпидемий или войн, остается всего-навсего разведением мулов. А это, как и землепашество, дело довольно долгое и не очень прибыльное. Кстати, ни земля, ни скот никогда никого не обогащали по-настоящему: вспомните хотя бы, какие огромные стада были у библейских пастырей, и как бедно они жили.