- А зачем вы меня спасли? - Продолжала я, не в силах фривольно обращаться к нему на "ты".
- Могу обратно вернуть, - сообщил он, расталкивая какую-то компанию на своем пути.
Пришлось отказаться.
В этот момент мы вновь проходили мимо той самой барной стойки и столиков, за одним из которых сидел мой родитель с друзьями. Сейчас они что-то бурно обсуждали. И до меня долетели отрывки фраз мужеподобной Тани:
- Слышали, в этом "Горизонте" только что драка была? А ты, Томас, все твердил, что это "тихое, спокойное местечко"! Я бы на твоем месте не разрешала твоей Катьке здесь шариться!
Кей неопределенно хмыкнул и даже прибавил шагу, но я его тормозила. Тошнота и Головокружение свалили, забыв прихватить Слабость.
Таня громогласно продолжала:
- А то будет Катенька твоя, как вон та девица, - и она небрежно кивнула на меня, не узнав, - с такими вон дружить наркоманами крашеными! Видали, какие у него глаза красные от очередной дозы? И сама она наркоманка - идет, шатается!
Дядя Боря, единственный из всей компании сохранявший трезвую голову и острый взор, меня отлично разглядел и подмигнул, показывая большой палец кверху. Одновременно с этим он взглянул на Таню, скорчил кислую мину и закатил глаза к потолку. Мол, совсем они меня достали, а ты молодец, что сбежала и нашла себе крутого парня!
- Ты что, - заявил тем временем папа, который от энного количества спиртного в крови и за столом не смог узнать родную дочь, - моя Катюша очень порядочная и скромная. А ее молодой человек - очень интеллигентный мальчик. Совсем не похож на этих всех проколотых-шипастых. Искусство любит…
- Не наговаривая, - услышала я громкий голос еще одного папиного друга с огромной рыжей бородой, - сам-то в молодости ушел в глубокий андеграунд. Тебя из-за этой антисоветчины даже из института выгнали.
- Сравнил наше поколение с ихним! - Опять возмутилась Таня, а дальше их разговор я не слышала.
Минуты через две я находилась в той самой ВИП-комнате, оформленной в шикарном индийском стиле. Здесь главенствовали все оттенки красного. Всюду была искусно выполненная резьба и роспись. Под ногами мягкой волной стелился пушистый темно-оранжевый ковер с геометрическими яркими рисунками. Огромный круглый и удобный диван, заваленный горой вышитых подушек, был застелен алым покрывалом ручной работы. Напротив двери сияли огромные зеркала в бирюзовых богатых рамах с замысловатым орнаментом. Всюду на меня глядели вазы, шкатулочки, какие-то индийские божества, милые столки, заваленные остатками чьего-то пиршества и заставленные разнообразными бутылками и банками. В воздухе летал тот же самый сладкий и чуть терпкий запах кальяна. Сам прибор для курения расположился в углу комнаты, на низеньком столике. А еще здесь находились качели - в виде длинной скамейки с кольцами по бокам, в которые были вдеты толстые и прочные малиновые веревки, уходящий под высокий потолок.