Да какое там детей, он даже не прикасался к ней. Один единственный поцелуй на венчании в Рейсе и один — в брачную ночь, да и то в щеку. Вот и все их близкие отношения. Есть, с чем сравнить, после последнего поцелуя Алдора в Ротбурге. От того даже дух перехватило, не то, что здесь.
Но жаловаться на Ниарда она бы никогда не стала. Он слишком много сделал для неё, чтобы она обижалась на него из-за такой ерунды. У него слишком много других достоинств, чтобы затмить один большой недостаток.
Да, может быть, он болен или, возможно, его гнетёт греховная страсть совсем не к женщинам, но он спокоен, выдержан, вежлив, не повышает голоса и не поднимает рук на неё или слуг. Разве этого мало? Ещё он молод, симпатичен и далеко не дурак. Может быть, с возрастом они станут хорошими друзьями и станут больше доверять друг другу.
Так или иначе, ей есть, что ещё просить у Господа, о чём молиться. Ждать терпения и спокойствия, смириться с тем, что с ней приключилось.
* * * * *
Пасха в этом году выдалась поздняя. Уже зеленели сады и луга, лес наполнился щебетом птиц, приближение светлого праздника ощущалось во всём. В замке наводили порядок, снимали зимние ковры и гобелены с окон, топили камины, готовили и пекли.
Вэллия заставила слуг навести порядок в саду, подрезать деревья и убрать дорожки. Когда прогреется получше земля в маленьких клумбах, служанки посеют цветы. Может быть, с приходом хозяйки замок приобретёт со временем другое лицо.
Но самым настоящим сюрпризом к Пасхе стал приезд барона Дарла в Берг. Вэллия так обрадовалась приезду дяди и крёстного, что выбежала встречать его на двор замка в одних чулках.
— Дядя Дарл! Господи, это вы… — Она бросилась ему на шею, даже не стесняясь слуг, свиты барона. — Я не верю, не верю своим глазам!
Каких усилий потребовалось барону устоять на хромой ноге и удержать племянницу — только Богу известно. Он тоже был сильно рад её видеть, расцеловал её и аккуратно поставил на цыпочки на холодные каменные плиты двора. Вэллия даже не заметила этого холода, смотрела во все глаза, не сводя сияющего взгляда.
— Вы к нам? Вы на праздник? Вы же не уедете, правда? Вы останетесь?
— Конечно, дорогая… — заверил её барон.
О, она изменилась. Эта зима, это время, этот брак пошли ей на пользу. Она похорошела, поправилась, больше не выглядела болезненно худой и бледной, была хорошо одета, а уж как светились её глаза, какой румянец разлился по скулам! Барон не мог насмотреться на свою племянницу, как она стала хороша́, почти как раньше, до того, как всё случилось… Всё-таки граф нашёл ей хорошего мужа.