Почему только сейчас? Столько месяцев жили вместе, рядом, а сейчас страдать только от того, что не можешь увидеть, не можешь быть рядом с ней, не можешь знать, что с ней всё в порядке.
Он вспоминал её лицо, глаза, губы, вспоминал ночи вместе, поцелуи, счастливые мгновения уединённой близости. То, о чём говорил ему барон. "Ты полюбишь, ты откроешься сам, ты поймёшь, что это такое… И рядом будет та, которая не засмеётся и не унизит за твою неумелость…" И кто бы мог подумать, что это будет она же, его жена и племянница самого же барона! А он хотел отправить её в монастырь и искать что-то другое…
От счастливых воспоминаний улыбка становилась больше, и глаза уже не видели снующих внизу воинов Лиона, летящих стрел и холодных камней башни, взгляд становился отстранённым. Всё это вокруг уходило куда-то на второй план, всё затмевалось приобретённым счастьем любви и открытым совсем недавно миром под названием "женщина". Его Женщина. Любимая Женщина…
— Господин! Милорд! — Его звали, а он не слышал. — Господин маркграф!
— А? — Он дёрнулся, опомнившись, как от пережитого сна. — Что случилось? — Глянул на посыльного.
— Я из донжона. Сержант Данли спрашивает, закрываться ли им? Они собираются закрывать двери и ломать навесной мост…
Ниард задумался на мгновение. Если так, то донжон закроют совсем, пока не придут войска графа Вольдейна, или его не захватят войска Лиона. Это значит, что Вэллия останется там, и они, возможно, больше уже не увидятся.
— Да, наверное, пора… — Согласился, глядя в лицо воина. — Они уже ломают куртину, стоит ли ждать. Госпожа там? Как она?
— Да, милорд, все уже там. Миледи я сегодня не видел. Наверх поднималась только баронесса.
Ниард согласно кивнул, принимая ответ, шепнул:
— Скажи, что у нас… что я… А! — Махнул рукой. — Ничего не говори!
— Можно идти?
— Конечно.
Маркграф отвернулся, ища глазами другие лица.
* * * * *
С наступлением темноты лионцы прекратили ломать стену Берга, но в лагерь свой так и не ушли, они не хотели терять завоёванных за день позиций. Кот охранял большой отряд. Стену они за день, правда, ещё не сломали, но видно было, что настроены на это решительно. Все действия защитников оказались напрасны. Лионские солдаты не собирались отступать ни от падающих сверху камней, ни от стрел, ни от чего бы то ни было другого.
Всё это время маркграф пробыл на башне святого Вита, уже в темноте на башню поднялся один из сержантов.
— Донжон закрыли, башни ещё пока нет. Подождём до утра. — Тёмные внимательные глаза сержанта следили за лицом маркграфа в свете горящего факела. — Знаете, милорд, на нашей башне ходит слух, говорят, от какого-то из монахов, что в этой куртине, где они сейчас делают пролом, была когда-то тайная дверь. Вы что-нибудь слышали об этом?