— Это мой Берг! И смерть, и разорение принёс в Берг ещё раньше ваш отец! И вы знаете об этом! У вас погиб дядя, а у меня погибла вся семья, я сам чуть не умер! Мне было десять лет, а меня убивали, как самого страшного своего врага! Мне стреляли в спину! Мне было всего десять лет… — Голос его сорвался на шёпот, Вэллия, глядя ему в лицо, исказилась от боли, закусила губу. — Я болел полгода, я еле-еле выкарабкался… И рядом была не мама, — он покачал головой, говоря всё так же шёпотом, — нет, рядом была служанка, чужая тётя, и старый священник… Сколько раз я хотел умереть… сколько молил об этом… И сейчас вы будете говорить, что это ваша победа, потому что вы более достойны её? А я нет? Вы все тут много страдали, а я — нет?
Вэллия долго молчала, не зная, что сказать ему.
— Вы выбрали не тот путь и пошли не с теми людьми. Ваш проигрыш — это не ваша вина. Граф Доранн пообещал вам Берг, это его война. Её проигрываете не вы, а он… А он не достоин победы. Берг никогда не будет Лионским…
— Берг мой! — резко перебил её Алдор.
— Может быть, вы всё же служите не тому господину? Может быть, настало время, выбрать, на чьей вы стороне?
Алдор нахмурился, в свете свечи зло сверкнули его глаза, он презрительно скривил губы:
— Что? Вы предлагаете мне предательство? Вы хотите, чтобы я перешёл на сторону убийцы своей семьи?
— Если вы спасёте нас, отец отдаст вам Берг!
Алдор долго смотрел ей в лицо, будто долго не мог понять, о чём она говорит ему, усмехнулся:
— Нас? Это кого? Разве я мало сделал, что молчу про вас и баронессу? Не надо принимать меня за сельского дурочка, вы думаете, что ваш отец выиграет эту войну и подарит мне Берг? После всего?
— Он ничего не узнает, если я не скажу ему, кто вы. Корвина нет, в лицо вас никто не видел, вы получите Берг в награду…
— За предательство своего сеньора?
— За помощь мне и моему мужу.
— Ах, вот оно что! Вам и вашему мужу? Конечно. Граф Вольдейн убил целую семью, чтобы заполучить эти земли, а он возьмёт сейчас и подарит их мне за вас и вашего мужа? Да он бросил вас здесь на произвол судьбы, и появился только тогда, когда возникла угроза потерять Берг насовсем! Ему нужны эти земли. А я хочу, чтобы Берг стал свободным княжеством. А этого не будет. При Вольдейне не будет никогда.
— При графе Доранне тоже не будет, поверьте мне. Никто не отдаст вам Берг, никогда не отдаст!
Алдор молчал, может быть, потому что и сам какой-то толикой своей души только сегодня, сейчас, уже почувствовал это, то ли потому, что абсолютно не знал, что делать.
Он вздохнул и заговорил совсем о другом усталым негромким голосом: