— Закрыт до конца дня. — Кейт толкнула Лору на огромную кровать, застеленную атласным стеганым покрывалом, и опустилась на колени, чтобы снять с подруги туфли. — Спи и ни о чем не думай. Ни о чем! Особенно о том, что этот подонок наговорил тебе.
Лора впадала в забытье, чувствуя, как сужается поле зрения — от краев к центру, словно изображение на экране.
— Кейт, он никогда не любил их. Он сказал мне. Он никогда не любил моих детей! И он никогда не любил меня…
— Не думай об этом. — От жалости у Кейт на глазах навернулись слезы. — Не волнуйся. Засыпай.
— Знаешь, мне жаль его. Жаль нас всех… Я так устала!
— Я знаю. Я знаю, милая. Лежи. — Суетясь, как наседка над больным цыпленком, Кейт расправила одеяло. — Спи.
Она присела на край кровати и взяла Лору за руку.
— А ведь когда-то я так мечтала о нем, о том, как чудесно у нас все сложится…
— Тсс, — прошептала Кейт. — Мечтай теперь о чем-нибудь другом. Ты должна найти себе новую мечту.
— Она заснула? — спросила появившаяся в дверях Марго.
— Да. — Кейт шмыгнула носом и стерла слезы со щек. И подумала о мужчине, за которого вышла замуж и который нежно любит ее и еще неродившегося ребенка. — Я ненавижу проклятого Питера Риджуэя!
— В таком случае, тебе придется встать в очередь. — Марго подошла и положила ладонь на плечо Кейт. — Когда она вернулась, то выглядела такой… разбитой. Я могла бы убить его за это затравленное выражение ее глаз!
— У нее все будет хорошо, — откликнулась Кейт. — Мы проследим за этим.
Когда Лора вернулась домой, ее голова еще кружилась от усталости. Она подумала о горячей ванне, о прохладных гладких простынях… Но ей было необходимо, просто необходимо немедленно увидеть своих детей, и она отправилась в конюшню.
Первым ее приветствовал Бонго. Щенок бросился к ней, высунув от счастья язык, резко затормозил у ее ног, уселся на задик и поднял лапку.
— Что это?! — Очарованная, Лора присела на корточки и пожала лапку. — Да ты трюкач! Я вижу, Майкл повозился с тобой. Ну, а что еще ты умеешь делать? Ложись!
Бонго мгновенно растянулся на земле и заглянул ей в глаза, ожидая одобрения и награды.
— А ты умеешь кувыркаться? Притворяться мертвым?
— Учимся, — раздался невозмутимый голос Майкла. Он подошел и угостил щенка крекером.
— Девочки наверняка в восторге.
— Они учат его кувыркаться, и он делает успехи. — Майкл не сводил глаз с лица Лоры, с теней под ее глазами. — Ты только что вернулась?
— Да. Я пришла повидать девочек и взглянуть на Лулу. Как она?
— Отлично, чего нельзя сказать о тебе. — Невозмутимости Майкла хватило ненадолго: раздражение и разочарование, копившиеся весь день, наконец выплеснулись наружу: — Ты что, с ума сошла?! Работать весь день после бессонной ночи! А если бы ты заснула за рулем и разбилась?